Алексей Верт - Экзорцист [publisher - SelfPub]

− Неудивительно, что ты запил в таком одиночестве, я тоже из-за него стал очень зависим от своих дурманящих лекарств, − признался он Стену. – Теперь я даже понимаю, почему ты меня забрал. Мы с тобою похожи, и тебе был нужен товарищ, так же, как он нужен был мне, чтобы развеять тоску.

Темного немного пугало появление этой девушки, но он напоминал себе, что ей не быть Аврелару тем другом, каким был сам Ричард.

− Поговори с ней, − повторял он вновь, – и не говори, что ты уже стар. Если ты ее интересуешь, значит твой возраст ее не волнует, и, глядя на тебя, я не поверю, что ты не сможешь угодить женщине. Неужели ты не хочешь создать полноценную семью? У вас ведь даже дети могут быть.

Стен только выдохнул.

− Я правда ничего подобного не хочу, просто меня завораживает ее присутствие.

− Боже, даже Лейн сообразительнее! – рассмеялся Ричард.

Лейн действительно был сообразительнее в вопросах личной жизни. Он постоянно менял дам, путаясь порою в своих интригах, но всегда точно знал, чего желал и что именно его не устраивает.

Его отношение ко всему сильно изменилось, а характер становился все тяжелее. Он то ссорился со своими друзьями, то пропадал с ними непонятно где. Многого хотел, постоянно требовал, но не так много делал для достижения своей цели. Он даже не смог сдать экзамены на экзорциста и винил во всем то отца, то комиссию, не думая о том, что мог где-то допустить ошибку.

Провал сына сильно удивил Стенета, и он поспешил поговорить с комиссией. Его коллеги, принимавшие экзамены, прекрасно знали Стена и понимали, что тот был настроен на честный результат.

− Что он сделал не так? Мне казалось, что его подготовка неплоха, – спросил он, не боясь быть понятым неверно.

− Он действительно хорошо подготовлен. Отлично владеет мечом, знает печати, может их использовать, но он не контролирует себя.

− Его эмоциональность отражается на заклинаниях?

− Хуже: его заклинания зависят от его эмоций, а не от его веры.

Стен понимал, что при таком раскладе давать парню пропуск на дальнейшее развитие нельзя, напротив, его нужно еще многому учить, правильнее даже сказать, учить самому главному – быть экзорцистом. Вот только объяснить это Лейну Стен никак не мог. Сын совсем его не слушал и отдалялся, бесконечно рыча.

Он видел в отце наивного глупого старика, который вдруг решил добиться славы, и во всех его движениях, в сиянии меча и в огнях печатей он видел бесполезную манерность. Ему казалось, что Стен просто красуется, привлекая внимание. Он просто не видел способа применения большей половине движений, в то время как опытный Стен в каждом движении видел смысл и мысленно сражался с противником, которого встречал прежде, представляя новый бой.

− Пойми, Лейн, в нашем деле не столько важно, как ты это делаешь, сколько важна цель. Если бы владение мечом все решало, то королевская стража легко бы спасалась от Тьмы, − пытался разъяснить ему Стен.

Лейн только негодовал, говоря, что его товарищи с навыками на порядок ниже смогли сдать, а он нет.

− Это явно твоих рук дело! – кричал он на отца. – Ты убедил их не принимать меня.

− Что ты несешь? – поразился Ричард. – Кому ты нужен, чтобы кого-то в чем-то убеждать? Тебе же говорят: ты умеешь махать мечом и понятия не имеешь, зачем этот меч тебе нужен, но вместо того, чтобы это исправить, ты продолжаешь рычать. И, между прочим, этим доказываешь, что тебе не место среди экзорцистов!

Лейн только в очередной раз хлопнул дверью.

− Да не расстраивайся ты, − тут же сказал Ричард Стену. – Не знаю, с чего ты взял, что он похож на тебя. Твой сын – отменный дурень, и именно поэтому он скоро вернется.

Лейн действительно возвращался, злился, психовал, ругался, снова уходил и потом возвращался. Иногда он был готов учиться и слушать, но потом опять убегал.

− У него нет мира с собственным разумом, как он обретет мир со своим духом? – спокойно спросил Артэм. – Очевидно, никак.

С этим мальчишкой было трудно спорить, особенно если учесть, что в свои годы он уже стал послушником. Так уж сложилось, что в десять лет Артэм попросил у отца разрешение сдать экзамен, чем сильно его удивил, однако препятствовать ему Стен не стал, но прежде, чем начался экзамен, все же поговорил с комиссией. Он не пытался помочь сыну сдать, чтобы не наблюдать еще одну истерику после провала, наоборот, он просил строже отнестись к его младшему сыну.

− Он умный и талантливый, но я не уверен, что он готов.

− Он, несомненно, готов, − ответили ему часом позже.