Егор Осипов - Явления природы. Эпизод 1

Дверца приоткрылась, и угнетающие глаза сумерки отступили. Юноша вернулся и под присмотром городской стражи вволок меня в прихожую пропускного пункта.

Я осмотрел свое полуживое тело: одет в легкую рубаху, разорванную о ветки, в штаны из мешковины, протертые до дыр на коленях, обут в простенькие кожаные ботинки на босу ногу.

Пара чьих-то слов, запись в журнале — и дверь в город открылась. Парень снова вскинул меня на свое плечо и потащил дальше. Я же кое-как переступал с ноги на ногу, пытаясь идти самостоятельно. Меня протащили мимо нескольких каменных зданий по главной широкой улице.

Ливневая вода потоками стекала с размытых газонов на каменную дорогу и устремлялась прочь из города. Каменные здания казались стеклянными под слоем льющейся по ним жидкости.

Нам с девушкой вновь оставалось ожидать снаружи, устроившись на лавке у единственного двухэтажного здания. А парень тем временем зашел внутрь и пропал на некоторое время.

— Надеюсь, хоть кто-то из мастеров еще в городе, — пробубнила девушка, жалостливо осматривая меня.

Через пару минут парень выглянул наружу и окликнул свою спутницу. Пора идти? Девушка поставила меня на ноги, а парень подхватил под свободное плечо и повел наверх, на второй этаж, в самый конец длинного коридора, в единственную открытую дверь.

— Этот? Ученик? — возмущенно буркнул себе под нос человек в рыжей мантии, сидевший в углу кабинета за широким захламленным документами столом. — Давайте его сюда, — он освободил один из стульев от бумаг и вытолкнул из-за стола в нашу сторону.

Пара усадила меня на стуле перед столом, придерживая за плечи.

— Нашли неподалеку, мастер, выполз на дорогу, — уточнил юноша.

— Как тебя зовут, парень? — обратился ко мне усталым голосом мужчина за столом, пощелкал пальцами перед моим лицом и раздраженно вздохнул. — Их же бесполезно спрашивать…

И правда, кто я? Вдруг осознаю, что не знаю ответа на этот вопрос. Казалось бы, бледнеть от ужаса и растерянности дальше некуда, но все же меня затрясло. Пожал плечами и помотал головой в ответ.

— Вспомнишь — скажешь, — сквозь тяжелый вздох пробормотал так называемый «мастер». — На одного выжившего безмозглого дурака больше, — с презрением в голосе кашлянул он, осмотрел меня и махнул рукой. — Жить будет, утром его осмотрят. А пока пусть проспится. Эллин, принеси ему новую одежку, — мастер умыл ладонями усталое лицо. — Матиас, отведи его к ученикам на любую свободную кровать. Будем надеяться, что сон хоть часть памяти да восстановит.

— Хорошо, — пропала из виду девушка.

Парень подхватил меня под плечо и поволок наружу. Прошли пару каменных ухоженных темно-серых домов. Под бесконечно льющим дождем они казались покрытыми прозрачной глазурью.

Прошли мимо пустых палаток на небольшой площади, сквозь серую каменную арку во внутренней стене вышли к главной площади города. В ее центре рос вековой раскидистый дуб, прикрывающий своими ветвями большую часть площади. Слева красовалась широкая глубокая веранда необъятного и просторного здания под отвесным склоном. Она больше походила на какую-то сцену. Справа виднелись потертые, побитые каменные домишки. Две узкие улочки убегали вниз и терялись в гуще жилых построек. Мы миновали длинный многокомнатный барак за площадью, таких было несколько — и вошли в одну из дверей.

Небольшая квадратная комната примерно четыре на четыре метра. Две кровати у стен торцами к самому входу, две у задней стенки плотно друг к дружке, как влитые. Возле каждой кровати стояло по тумбочке, запирающейся на ключ. Парень оставил меня на дальней койке справа, под единственным окном.

— Я не знаю, где могут быть твои вещи. Если вдруг найдешь, скажи — разберемся. А пока оставайся здесь, — устало вздохнул он и вышел на улицу под дождь.

Пару минут спустя меня нашла девушка, принесла мне желтую мантию, коричневые штаны из мешковины и кожаные ботинки. Оставила все это рядом со мной на кровати, вышла, прикрыла дверь и исчезла вслед за парнем.

Я с трудом поднялся, переоделся в сухое и теплое. Смотав изорванную промокшую одежду в ком рядом с кроватью, улегся отдохнуть и не заметил, как вырубился.

Когда я проснулся, голова моя сильно гудела, уши заложены. Поднялся, осмотрелся: темная комнатушка с каменными стенами и дощатым деревянным полом, за балками под потолком видна черепица. Двое соседей в желтых мантиях спят каждый на своих кроватях у входа. Я обулся, вышел на улицу, сел на почти сухую лавку у дверей. Надеялся, хоть свежий воздух прогонит подступившую тошноту. Люди суетливо сновали по затопленным улицам туда-сюда по щиколотку в воде.