Елена Арсеньева - Темное пламя любви [litres]

– Мусины заслуживают такой чести, – рассказывал Гантимур. – Они ведь не только вещам покровительствуют, но воздуху, которым мы дышим, звездам, небу над нами, закату и рассвету, волнам рек, перевалам, деревьям в тайге… У всего, что происходит в подлунном мире, есть свой хозяин.

– И в мире мертвых тоже?

– Конечно, – кивнул Гантимур. – Ну ты же сама уже поняла, наверное, что здесь все почти как наверху, в Буга. Те же ощущения! Ты хотела есть и пить, теперь сыта?

– Как ни странно, да, – кивнула Ольга. – Березовые «чипсы» очень вкусные получились, а этот холодный настой с диким медом и багульником вообще что-то невероятное!

– Чэнкирэ, это называется чэнкирэ, – снова напомнил Гантимур. – Есть больше не хочешь? Тогда давай все, что осталось, отдадим Майни.

– Это которая Хозяйка Вселенной? – вспомнила Ольга.

– Ча! – вдруг резко выставил руку Гантимур, вскакивая и всматриваясь в темноту.

Ольга уже понимала, что это короткое слово означает призыв к молчанию, к тишине, к осторожности, да и сама поза Гантимура была такой предостерегающей, что Ольга сразу притихла.

Гантимур стоял молча, напряженно вглядываясь в сгустившиеся сумерки. Ночь возле реки Энгдекит была совершенно не похожа на земную ночь. Небо казалось затянутым серой тканью, звезд не было видно вообще. Можно было только тосковать о том ощущении загадочной, таинственной и властной темноты, которым поражает земная ночь, лишая человека зрения. Ну ладно, рядом с Ольгой и Гантимуром горел костер, освещая ближнее пространство и сгущая темноту чуть поодаль, однако Ольге почему-то казалось, что, даже если она отойдет от костра и окажется в лесу, все равно сможет без труда разглядеть все, что там происходит.

Довольно скоро ей, впрочем, показалось, что она ошибается, потому что Гантимур явно что-то видел там, за деревьями, а она – нет, сколько ни всматривалась.

– Что там? – наконец решилась шепнуть Ольга.

– Кажется, амикан, – почти беззвучно произнес Гантимур. – Медведь, значит. Старый медведь. Стоит и не уходит.

«Вроде бы звери должны бояться огня? – удивилась Ольга. – А впрочем, Гантимур ведь говорил, что здесь все наоборот. Вполне возможно, что здешние медведи обожают греться у костра, на людей не нападают, а дружат с ними. Может быть, они даже не боятся огня, а с удовольствием около него посиживают. Надеюсь, Гантимур его не позовет к нашему костру погреться?! А вот странно: Гантимур говорил, что местные обитатели не появляются, если их не начнешь бояться. Я боюсь, это точно, однако я начала бояться уже после того, как о нем сказал Гантимур. Откуда же тогда взялся медведь? Или это Гантимур его боится? Ну надо же…»

– А его нельзя прогнать? – спросила Ольга, стараясь не показать, что ей как-то страшновато становится. Вернее, не как-то страшновато, а реально страшно.

– Медведя никогда не надо пугать или гнать, это наш прародитель, зачем его обижать? – И заговорил громче: – Послушай, дедушка, мы здесь случайно, мы тебя не трогаем, ты иди своей дорогой. Не знали, что это твоя тропа. Прости, мы тебя не тронем, и ты нас не трогай. Иди, пожалуйста, куда шел!

Произнеся эту речь, Гантимур опять замер в молчании.

– Ну что, он ушел? – шепнула Ольга.

– Нет, он меня зовет, – не поворачивая головы, ответил Гантимур. – Может быть, он хочет мне что-то показать? Или о чем-то предупредить? Здесь нельзя отказывать тем, кто к тебе пришел и явился в истинном обличье, даже если ты о нем не думал и не вспоминал. Такие знаки пропускать нельзя! Я должен идти.

– А я? – вскочила Ольга.

– Ты оставайся здесь и жди меня. Отзываться на зов чужого предка опасно.

– А если… а если он тебя съест?!

– Глупости. Он не обидит своего потомка. Очень может быть, что в его образе ко мне явился сам Хедеу, который хочет поговорить со мной. Я должен идти за ним.

– А ты вернешься? – пролепетала Ольга, с трудом удерживаясь, чтобы не вцепиться в Гантимура обеими руками и не заставить его остановиться.

– Разумеется, вернусь! – почти раздраженно бросил Гантимур. – Мне без тебя не справиться с тем, ради чего мы здесь. Только не отходи от огня. И не вздумай отправляться искать меня. Амикан, я иду!

И, поклонившись в сторону леса, где крылось то, чего не видела Ольга, но что открылось ему, Гантимур шагнул вперед. Какое-то время еще слышался хруст веток и шелест травы под его ногами, потом все стихло, и фигура его растаяла в сером сумраке.

Ольга подобралась поближе к огню и села к нему спиной. Так она хотя бы со спины защищена. Конечно, смотреть в чашу, казавшуюся от сполохов огня еще таинственней, было страшно: так и лезли в голову мысли о неведомых чудовищах, которые могли там притаиться. А больше смотреть было некуда. В небо, разыскивая созвездия неведомого мира? Так в этом небе не было ни созвездий, ни одиноких звезд, ни луны.