Адам Кристофер - Тьма на окраинах города [litres]

5 июля 1977 года

Бруклин, г. Нью-Йорк

Хоппер даже не заметил появления Делгадо, пока глухой тяжелый звук, с которым ее сумка плюхнулась на стол, не вернул его в реальность. Он оторвался от материалов по делу, в которое был погружен уже неизвестно сколько времени, и посмотрел на напарницу. Та, стоя рядом с собственным столом, расстегнула три верхние пуговицы зеленой блузки, не переставая обмахиваться папкой для бумаг. Еще не было восьми, но на улице было тридцать два градуса жары, а в помещении так и вовсе ощущались все тридцать восемь.

– Ты рано, – заметила Делгадо.

– Хочешь сказать, ты смогла уснуть в такую жару? – откликнулся Хоппер.

– Я же с Кубы, для меня это ни о чем.

– Вообще-то ты из Квинса, но даже для Квинса это слишком.

Делгадо засмеялась, положила папку на стол и взяла кружку.

– Кофе?

– Шутишь, да?

Женщина подбоченилась.

– Во-первых, ты уже достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понимать: до обеда я никогда не шучу. Во-вторых, ты выглядишь так, будто тебе требуется не просто кофе, а кофейная инъекция прямо в вену. А в-третьих, он горячий, а следовательно…

– …Тебе нравится мучить себя, доказывая собственную значимость и то, что ты имеешь право называться детективом в этом отделе?

Детектив Делгадо приподняла бровь и криво усмехнулась:

– Ты король идиотов, вот ты кто. Сам-то знаешь об этом?

Хоппер откинулся на спинку стула и улыбнулся:

– Мне как-то раз говорили.

Делгадо вздохнула и покачала головой.

Прошло шесть недель, как их сделали напарниками, и за эти дни они успели выработать свой режим, который Хоппер (пришлось ему это признать) полюбил. Раньше он даже не понимал, как много теряет. Хотя Стаффорд технически являлся его напарником, не сказать, чтобы они хорошо ладили. Возможно, старичок когда-то и был хорошим полицейским, но Хоппер подозревал, что это было еще во времена Пола Ревира [16] Пол Ревир – герой Американской революции и Войны за независимость 1775–1783 гг. , который верхом прискакал к повстанцам, чтобы предупредить их о наступлении британской армии.

Розарио Делгадо оказалась хорошей напарницей. Преданной делу, способной и достойной доверия Хоппера, даже если речь шла о его жизни.

– Кофе горячий… и что? – спросил детектив.

– А то, – ответила она, – что если выпить в жару что-то горячее, то моментально охладишься.

Хоппер нахмурился:

– Что-то сомневаюсь.

– Вы только послушайте, что говорит мистер Образованный из штата Индиана. Может, я и родилась в Квинсе, но о Кубе и кофе что-то да знаю.

Хоппер встал было со стула, но Делгадо махнула рукой:

– Сиди уж, я вполне могу принести тебе кофе. Не перестану же я от этого быть серьезным детективом. К тому же ты так сильно задумался, что лучше не отвлекайся. Я-то знаю, как трудно расшевелить твои мозговые клетки.

Хоппер передал свою кружку Делгадо, и она без дальнейших комментариев ушла в комнату отдыха. Джим посмотрел ей вслед и снова углубился в материалы дела.

Перед ними лежали фотографии с мест преступления. В центре – три больших черно-белых снимка, вокруг них – фотографии поменьше, с тем же, но в других ракурсах, а чуть ниже Хоппер разместил три пластиковых пакетика с карточками, каждый к своей локации.

Три места преступления, три улики.

Три белые прямоугольные карточки: одна сторона пустая, а на другой черными чернилами нарисован какой-нибудь символ.

Первая жертва: Джонатан Шнетцер. Белый мужчина, двадцать два года. Незакрашенный круг.

Вторая жертва: Сэм Барретт. Белый мужчина, пятьдесят лет. Крест.

И третья жертва, вчерашняя: Джейкоб Хелер. Белый мужчина, тридцать лет. Три волнистые линии.

Хоппер слегка повращал шеей и принялся поправлять расположение карточек и фотографий. Он слегка перетасовывал их, сохраняя выстроенную систему. Так ему лучше думалось.

Одно было ясно: когда капитан Лаворна передал им с Делгадо первое дело (прямо в день ее назначения в отдел убийств, ни больше ни меньше), он оказался прав: здесь творилось нечто странное. Одно ритуальное убийство потянуло за собой второе и третье.

Хоппер и Делгадо никак не могли найти связи между жертвами. Все трое казались обычными горожанами, что бы там ни значило слово «обычный» применительно к Нью-Йорку. Практически единственным, что объединяло жертв, было то, что ни у кого из них не было семейных или любовных связей. Во всяком случае, Хоппер с Делгадо никого не обнаружили.