Георгий Старков - Никта

Началась паника. Люди с воплями бросились врассыпную, стремясь достичь стен города прежде, чем чёрный пепел накроет их с головой. Некоторым это удалось, но большинство из тех, кто наблюдал за жертвоприношением, увязли в пепле навечно, так и не дойдя до спасительных врат. Все правители и жрецы погибли в этот день, захлебнувшись волнами зернистой сажи.

К закату всё было кончено. Океан пепла залил улицы, крыши домов утонули в нём. Изысканные дворцы из белого камня оказались набиты пеплом до отказа. Вся вода впиталась в сажу, дирижабли оказались погребены на дне сухого моря, последние живые растения были безжалостно поедены хищным пеплом. Те, кто смотрел за происходящим из-за стен города, с ужасом видели, как в воздух взвивается гигантская чёрная дымка, словно дыхание демона-исполина. Многие боялись, что пепел выльется за стены города и продолжит наступать на весь остальной мир… но когда уровень осадков сравнялся с самой высокой из башен города, тяжелые тучи, которые нависали над городом целый год, вдруг стали расплываться, бледнеть и развеялись за считанные секунды. Последней сгинула в чёрной лавине одинокая вершина жертвенного столба.

Пепел пожрал город.

2014 г.

Леонид знал по давнему опыту, что добраться из города до Волково можно за два часа, но сегодня вечером погода была настроена против них: на закате начался обильный снегопад, поэтому «Фольксвагену» приходилось ехать очень медленно. Поездка растянулась на три с лишним часа. Хотя Леонид в начале дороги был полон энтузиазма, но в конце он не выдержал и задремал на пассажирском кресле.

— Э, алё! — он очнулся, когда водитель щелкнул пальцами перед его носом. — Ты заснул, что ли?

— Просто немного укачало, — Леонид потёр глаза, отгоняя оцепенение. — О чём ты говорил?

— Вот, как раз мимо фермы проезжаем. Глянь направо.

Он повернул голову, но за едва видной обочиной была полная мгла.

— Что за ферма-то?

— Ну, здрасьте. Не помнишь, как мы летом туда каждый день мотались?

— А, так ты о Капитолии? Так бы и сказал, а то «ферма» … Как, кстати, там сейчас дела обстоят?

— Никак. Прикрыли его десять лет назад. Потом землю выкупил какой-то предприниматель, вроде хотел пашню на этом месте сделать. Снесли пару зданий, на этом всё и остановилось.

— И что, сейчас там ничего нет? — Леонид испытал разочарование.

— Часть зданий ещё стоит. Большой телятник сгорел три года назад — бомжи подожгли во время пьянки.

— Он совсем заброшен? Или всё-таки планируют что-то восстановить?

— Откуда? Это нерентабельно. Да и людей, которые работали бы в нём, в окрестных деревнях не осталось. Все разъехались, одни старики. Ну ты помнишь, что я тебе о Волково говорил…

— Да, — сказал Леонид, — помню.

Он посмотрел туда, где находилась бывшая ферма, и опять уперся взглядом в стену непроницаемой темноты. Капитолий, как их компашка называла когда-то ферму, оставался невидимым. Беспорядочное нагромождение стойбищ, ангаров, хранилищ и летних домов, которые в детстве казались им огромными. Территория фермы была так велика, что следить за всеми её закромами не представлялось возможным даже с сотней сторожей. Огорожен Капитолий был лишь невысоким дощатым забором. Доски можно было легко оторвать, пробраться внутрь через образовавшийся лаз, а потом вернуть их на место, как ни в чём не бывало. А со стороны пастбищ дело и вовсе ограничивалось изгородью из жердей, но там обычно бывало людно, так что Леонид и его друзья обычно проникали в Капитолий через забор со стороны стогов желтого сена. Среди лабиринтов, образованных высокими стогами, было здорово играть в прятки и салки, а когда это надоедало, они взбирались на сами стога и играли в «сенного царя», сталкивая друг друга вниз (за этим занятием обычно их и ловили, и тогда вся шестерка сломя головы мчалась обратно к забору, благо хитросплетения узких проходов были им на руку). Обычно, как самый сильный и цепкий, в игре побеждал Лёша — тот самый, который сейчас сидел за рулём «Фольксвагена». Однажды он в пылу борьбы с такой силой скинул Леонида вниз с трехметровой высоты, что тот на полной скорости врезался головой в землю. Леонид до сих пор удивлялся, как он тогда не сломал себе шею. Голова после этого болела целую неделю.

Значит, теперь того волшебного местечка нет. Хотя Леонид и ждал чего-то подобного, у него всё равно сердце защемило. «Вот почему лучше не возвращаться в детские места, — подумал он. — Чтобы не портить себе воспоминания. Может быть, оно и к лучшему, что сейчас темно и я так и не увидел, во что превратился наш Капитолий».