Наталья Александрова - Клеймо сатаны [= Табакерка Робеспьера] [litres]

Вероника переписала имя и телефон заказчика к себе в блокнот, потом перелистнула страницу обратно. Последняя запись была сделана красной пастой, очевидно, синяя закончилась.

«Кинжал персидский… – было написано на странице, – предположительно XIX век, ручка инкр…»

Дальше запись обрывалась и вниз по странице шла красная неровная линия. А этот самый кинжал торчал из шеи несчастного ювелира. Кто-то пришел как клиент, а на самом деле – для убийства. Причем это было не банальное ограбление – здесь, в мастерской, было много ценных вещей. Одно радует: убийца – не владелец бюста Робеспьера, тот и правда приходил вчера.

Вероника положила учетную книгу обратно на стол и вышла из мастерской.

Вслед ей донесся хриплый голос попугая:

– Бр-росили Ар-рчи… Пр-редатели!

Пришлось ей вернуться и открыть клетку.

– Извини, больше я ничего не могу сделать ни для тебя, ни для твоего хозяина, – тихо сказала она.

На работе Вероника сидела как на иголках. Пока она шла до бизнес-центра, ей казалось, что все встречные знают, где она только что была и что там остался лежать труп. Она шарахнулась от полицейской машины с мигалкой, которая мирно стояла возле бистро. На самом деле никто не обращал на нее внимания, у всех были свои дела. Подходя к бизнес-центру, Вероника заставила себя успокоиться и даже слегка улыбнуться.

– Тебе что – зуб вырвали? – тотчас отреагировала Светка Соколова на ее появление. – Вся морда на сторону.

– Когда бы что-то хорошее человеку сказала, – тут же вмешалась Нинель Васильевна. – Вероничка, у тебя и вправду вид бледноватый, наверно, давление понизилось.

– Да оставьте вы меня в покое! – не удержалась Вероника.

Нинель со Светкой многозначительно переглянулись.

– А тебе тут звонили… – протянула Светка. – Какой-то Антон. Очень просил с ним связаться…

Вероника поглядела на мобильный – так и есть, два звонка от Антона, но она так разозлилась, что занесла его вчера в черный список.

– Нет меня! – рявкнула она. – Заболела, уволилась, замуж вышла, уехала в Эмираты! В гарем, пятнадцатой женой!

Нинель Васильевна выронила свою швабру.

Часа через два у нее выдалась свободная минутка. Вероника решилась и набрала номер владельца загадочной скульптуры. Нужно хотя бы произвести предварительную разведку.

Она предполагала, что услышит голос какого-нибудь старого полусумасшедшего коллекционера, но вместо этого раздался женский голос, резкий и неприятный:

– Деканат! Подождите!

После чего трубку положили на стол, и Вероника услышала тот же голос, но уже не такой громкий:

– Сушкин, я тебе сколько раз говорила: пока не сдашь Средневековье, можешь в деканат не являться!

– Я сдам, Инесса Романовна, я обязательно сдам! Вы меня только допустите до экзамена, а я Средневековье обязательно сдам!

– Ты мне это, Сушкин, уже который раз говоришь! И каждый раз с тобой одна и та же история… в прошлом году – Древний Рим, сейчас – Средневековье…

– Рим же я сдал, Инесса Романовна!

– А чего мне это стоило? Ты почему в субботу не пришел? Я с Сергеем Сергеевичем договорилась…

– Я в субботу приходил, а Сергея Сергеевича не было…

– Сергей Сергеевич тебя ждал до половины шестого!

– Как – до половины шестого?! Не может быть! Я приходил…

– Ты куда приходил?

– В семнадцатую аудиторию…

– Ты с таким же успехом мог прийти на Дворцовую площадь! Сергей Сергеевич тебя ждал на кафедре! Все, чтобы я тебя больше не видела! У меня расписание не готово! У меня человек на телефоне!

И снова ее голос прозвучал прямо в трубке:

– Деканат! Слушаю!

– Можно Воронова? – осведомилась Вероника.

– Леонид Платонович на лекции.

– А разве это не его телефон?

– Его, но он его здесь оставил, чтобы не отвлекаться. А вы не из «Невского обозревателя?» Он ждет вашего звонка!

– Да… я… – Вероника несколько растерялась. – А когда ему можно перезвонить?

– Лекция закончится через двадцать минут.

Вероника отключила телефон и задумалась.

Она сама себя не узнавала. Зачем она звонит совершенно незнакомому человеку? Зачем тратит свое и его время? Он – преподаватель, занятой человек, а она даже не знает, о чем, собственно, хочет его спросить… Нет, это полная глупость! Глупость и легкомыслие!

Но какая-то ее часть никак не могла смириться с тем, что она оказалась в тупике и больше ничего не узнает. Ей бы только увидеть тот злополучный бюст Робеспьера, тогда бы она успокоилась… И убедиться, что пентакль – тот же самый…