Мария Британ - Чувствуй себя как дома

– Прячемся по правилам: от нашей улицы до вашего любимого холма.

– А если мы не согласны? – сглатываю я.

– Вчера, когда вы ворковали в гостях у Ворона, – так вы его называете, да? – я все записал. Все-все записал на диктофон. И как вы общаетесь со стеной, чтобы воображаемый друг не плакал. Какое горе, у него отвалилась оконная рама! Я включу эту запись вашим родителям. Интересно, как они отреагируют?

Тора сжимает кулаки и, не сводя с Пашки взгляда, цедит:

– Откажись, Захар.

Но я не могу. Ее предки не шарахаются от нашего «не так». Мои – борются до сих пор и в особо тяжелых случаях пихают мне в глотку пилюли.

– Нет, давай сыграем. Почему бы и нет?

Мы же нормальные .

– Ладно, – неожиданно быстро уступает Тора. – Кто считает?

На лице Пашки змеится усмешка. Его светлые волосы торчат, как бы он их ни прилизывал. Под губой – ссадина – очередной подарок от Ворона.

– Ты. – Он толкает меня в грудь. – А мы с твоей подругой спрячемся. Спорим, не найдешь?

Я кошусь на Тору, и она отдает мне орехи.

– Потом доедим.

– Может, будешь считать? – предлагаю я.

– Да не боись, не обижу я ее. Это ведь просто прятки. – Пашка подходит ко мне вплотную. – Считай до ста.

Я отворачиваюсь к морю. Сегодня шторм. Из-за ветра я не слышу шагов, но всем телом чувствую, что мой враг уводит Хлопушку подальше от меня.

Раз.

Два.

Три.

Море интроверт. Оно не любит людей, а мы его имеем с утра до вечера. Миллионы подстилок облепливают пляжи, миллионы тел купаются в пене, миллионы трупов покоятся на дне.

Шестнадцать.

Семнадцать.

Восемнадцать.

Я бы не хотел быть морем. А впрочем, разницы – никакой.

Тридцать.

Сорок.

Пятьдесят.

Если вылить в море канистру молока, оно не перекрасится в белый. Если добавить пятьдесят литров крови, оно не покраснеет. У моря нет отпечатков пальцев. Оно умеет прятать трупы – его не арестуют.

Шестьдесят.

Семьдесят.

Восемьдесят.

Ты заболело, море. С тобой что-то не так . Запишись к врачу, тебе нужно удалить фантазию.

Я не досчитываю до ста. Убеждаю себя, что Пашка не утащил бы Тору в воду. Он псих, но проблем себе не ищет. Нет, он бы не утопил Хлопушку.

Я несусь в поселок. У меня есть преимущество – дома́. Я мысленно обращаюсь к ним.

Где они?

Громче всех визжит мой родной Воробей:

– К лесу! Они пошли к лесу!

Я пересекаю улицу, мчусь мимо покосившихся хижин и взбираюсь на холм. Ворон возвышается надо мной покореженным скелетом. Сердце барабанит по ребрам. Профессиональный боксер, не иначе.

Я спрашиваю у дома:

– Где?

А он отвечает:

– В лесу.

Дурак.

Идиот.

Псих.

Зачем, зачем я клюнул на байки о камере? Что, если Пашка обидит Тору? Побьет? Отомстит за наши встречи?

Кусты впиваются в голени колючками, деревья изгибаются лабиринтами, лес недовольно шуршит. Он не желает меня принимать.

Зато этого ублюдка принял.

Я выбегаю на поляну, заросшую травой по колено. Солнце ныряет за горизонт. Фантазия тщательно прорисовывает тысячи вариантов, где побеждает он .

Успокоиться и найти их, пока не стемнело, – ничего сложного.

Абсолютно.

Абсолютно.

Абсолютно.

Абсол…

Треск веток режет слух. Я карабкаюсь по нему, как по спасательному канату. Тени пляшут передо мной, столбы деревьев подозрительно напоминают монстров с картин психиатра.

Я стараюсь двигаться тихо. Нет. Их нигде нет.

Кажется, я окончательно свихнулся. Самое время навестить доктора.

Или…

Я натыкаюсь на них возле вековой сосны и прячусь за дуб. Они не видят меня, шепчутся. Ни черта не слышно. Пашка держит Тору за локоть и морщится.

Зря я боялся. Мой враг не таскает Хлопушку за волосы, не толкает ее и не бьет коленом в живот, не угрожает ножом и не заламывает руки. Я все это себе придумал. Пора мне удалить фантазию.

Я напрягаю слух.

– Обещай, – чеканит Тора.

Пашка склоняется над ней, высокий, как фонарный столб, ухмыляется.

– Договор.

– Обещай!

– Обещаю.

Я выхожу из-за дуба. Они вздрагивают и с ужасом пялятся на меня. Парочка. Голубки облезшие. Как же бесит!

– Что вы здесь делаете? – хмурюсь я, и за то, что осмелился спросить, ненавижу себя больше, чем Пашку.

– Тебя ждем, – пожимает плечами Тора.

– Но ты бы не сильно расстроилась, если бы я не пришел, да?

– Захар, ты чего?

Тора порывается меня обнять, но я показываю Пашке средний палец и несусь прочь из леса. Быстрее, быстрее от мини-девочки. Она не моя.