Константин Зайцев - FERA. Апокалипсис - пособие по выживанию [litres]

– Одной не отделаешься.

****Где-то в городе

– О, гляди, очухался фраер.

– Слышь, ты хоть к сединам уважение имей.

– Слышь, иди ты. Плевать я на этого деда хотел.

Пожилой мужчина начал приходить в себя. Темнота потихоньку отпускала. Голова раскалывалась, левый глаз заплыл и практически ничего не видел.

– Слышь, старик, я не изверг. Рассказывай, где ценности, и все будет хорошо. – Звероватого вида лысый мужик поигрывал ножом.

Несмотря на почтенный возраст, пожилой антиквар соображал хорошо. Бандиты без масок, значит, в живых его оставлять не планируют. Кто навел этих тварей? Что они ищут?

– Ты же все равно меня живым не оставишь. Так зачем мне что-то тебе говорить?

– Дедуля, уйти можно быстро, ножичком по горлу чик – и все. А можно умирать долго, очень долго. У меня вон Фикса – мастер этого дела. Так что скажешь?

– Богом клянись, что если расскажу и покажу все, то мучений не будет!

– Господь свидетель, смысл мне лгать? Отдашь все ценное, мгновение – и ты на небесах.

– Хорошо, развязывай, покажу, где самое ценное лежит. Если сам полезешь – на ловушки нарвешься.

– Слышь, Сержо, этот Володя вшивый на небо тайгой едет, давай я ему один бебик вырву, и он сразу соловьем запоет. – Щуплый казах с золотыми зубами сплюнул на пол и ощерился на старика.

– Что за бред несет этот полоумный?

– Да вот, Фикса говорит, врешь ты, как дышишь, старик, и предлагает глаз тебе вырвать, чтобы фигню болтать не вздумал. – Названный Сержо продолжал смотреть и недобро улыбаться.

– Раз не веришь мне, дело твое. За моей спиной висит картина с охотником, отодвинь ее влево и увидишь сейф.

– Фикса, сделай, как он говорит.

– Зачем вас послали?

– Старая золотая монета, очень тяжелая. С одной стороны должно быть выбито восходящее солнце, а с другой – какие-то символы. Мне сказали, что я ее сразу узнаю, как увижу.

– Слышь, реально сейф.

– Набирай 1, 2, 8, 5. Там внутри деньги и шкатулка резная. С ней аккуратно, она стоит больше, чем твоя жизнь.

– Поговори мне еще, фраер.

– Тихо, Фикса. Старик, что в шкатулке?

– То, что ты ищешь, и даже больше, там две таких, но шкатулка с секретом. Давай я открою. – Старый антиквар знал, о чем говорил. Во Флоренции умели делать хорошие вещи, а с ядом он не поскупился. Кто ее откроет, умрет в муках.

– Смотри без шуток, старик.

Наручники раскрылись, отпуская старика. Узловатые морщинистые пальцы пробежались по шкатулке, нажимая на одни ему известные механизмы, и коробка работы флорентийских мастеров с легким щелчком открылась. Пары смертельно ядовитого газа стали вырываться из скрытой в шкатулке емкости.

– А вот и она. Лови. – Фарфоровая колба и пара золотых монет полетели в лицо здоровяку, и в его руке дернулся нож.

Жизнь покидала коллекционера, а в мыслях умирающего мелькнуло только одно: «Я родился язычником коми, язычником и умру. Нет во мне христианского всепрощения. Прости меня, Агафья, но дети Чераня вновь увидят свет. Зато я уйду в чертоги Ена отомщенным».

Практическая магия замерла на отметке «ноль», но это не значит, что я не пытался. Вечерами, прогуливаясь по городу, я внимательно вслушивался, пытаясь уловить тот странный, потусторонний шепот, что померещился мне тогда на кургане.

Пока безрезультатно, несколько раз мне казалось, будто вот-вот найду. Но, идя на еле уловимые ощущения, я натыкался на вполне бытовые вещи: громко текущие в колодце сточные воды или вентиляционные шахты метро.

Даже ходил на кладбище к свежим могилам. Безрезультатно. Как правило, захоронение у нас происходит на третий день, а в некоторых случаях и позже. Слабый магический фон не позволял духам протянуть более суток без посторонней поддержки.

В общем, никак, но надежды не терял.

Через пару дней, когда карта перспективных бомбоубежищ была составлена, совершил длинный забег по администрациям. Подходящих нашлось аж четыре штуки. Правда, они были серьезно раскиданы, и пришлось помотаться по городу, но это нормально. Оставил заявки на аренду и на этом успокоился.

Пока есть запас времени, надрываться не стоит. Можно заехать в бомбарь и в последний момент, только есть вероятность, что кто-то займет место раньше. А если ускориться, то я успею обжиться, сменить замки, чтобы ни один посторонний не смог зайти.