Луис де Хейро - Рука судьбы или Этюд о предопределенности [Тайны Египта]

Для них слова Христа: «Кто не против вас, тот за вас» [1] Мк. 9:40, Лк. 9:50 ( Здесь и далее прим. перев. ). не имеют никакого значения, и всякий вольнодумец в их глазах — преступник, пусть даже он и строит больницы, является человеком честным и добрым хозяином, помощником и благодетелем для своих ближних.

Эти люди располагают властью налагать табу «неблагопристойности» на любого, кто осмелится возвысить голос или обратить перо к этой теме и отклониться в сторону от ортодоксальных истин; и никакого прокаженного в дни древнего Израиля не стали бы избегать так, как сторонятся в наши дни так называемого социального прокаженного, имевшего несчастье навлечь на себя подобное клеймо. Порой, что правда, такие консерваторы очищают дом терпимости или прогоняют обездоленных с одной улицы на другую, более темную, но они не готовы искоренить самый исток зла — зла, что поселилось в их собственных домах, в их браках без любви, благословленных государством и церковью! Слишком часто, исповедуя свою религию, они забывают о простом Христе-человеке и вместо Него воздвигают Божество, которому необходимо поклоняться со страхом и трепетом.

Эти люди были бы потрясены, скажи мы им, что они суеверны — но разве они не подвергают аресту карточную гадалку и с радостью не сожгли бы на костре того, кто читает по звездам? И однако, согласно их верованиям, солнце и луна остановились, дабы каких-то несчастных могли убить; движение звезды возвестило явление Христа; их младенцев нужно крестить посредством большого пальца, рисующего на лбу знак креста — но ни в коем случае не указательного; к Богу же следует обращаться с церемониями, основанными и построенными на элементах суеверий, которые они предпочитают считать таким злом, не замечая, что подобные суеверия составляют значительную часть жизни и верований людей.

Античеловеческие идеи религии, однако, снимают бремя ответственности за индивидуальные действия, и за редкими исключениями это вполне приятно для масс: если они ошибаются, можно обвинить дьявола, а если дети страдают по их вине, можно уклониться от ответственности, переложив ее на плечи Господа.

Такие убеждения принесли человечеству величайший вред, но они устраивают человечество, чересчур себялюбивое для перемен, всю ту эгоистичную массу, которая целую неделю обманывает соседей, а по воскресеньям молит о прощении и сперва ломает свою юность на дыбах распутства — а затем мечтает о детях, чтобы те увековечили их имена или унаследовали деньги, что невозможно унести с собой в могилу.

Стоит ли удивляться тому, что, пока существуют такого рода явления, мир повсюду наполнен болью, страданием, бесчестьем и вырождением? Ибо семена, которые мы сеем, дождутся жатвы, и жатва эта выпадет на долю если не нас, то тех, кто когда-нибудь займет наше место. Судьба человечества — это судьба творения, и в великой цепи жизни роль самого малого звена человечества не менее значительна, чем самого большого; нет спасения от судьбы, сотворенной для нас действиями прошлого. Как говорил сэр Эдвин Арнольд, «сильны узы прошлых существований» [2] Э. Арнольд (1832–1904) — видный британский поэт и журналист, поклонник восточных философских учений, известный эпическими поэмами Свет Азии (1879) и Свет миру (1891). .

Ибо кто возьмется отрицать, что настоящее — лишь дитя прошлого; и поскольку настоящему, в свою очередь, предстоит породить будущее, я постараюсь показать, что великим уроком бытия должны стать помощь и забота о тех, кто придет после нас. Излагая естественные законы наследственности и пренатальных влияний и принцип сознательного повиновения им, я утверждаю в следующей ниже повести, что, какой бы суровой и неумолимой ни была Судьба, она все же не совсем бесповоротна ; изменить ее можно, однако, лишь благодаря осознанию тенденций к злу и вырождению — что обязано в достаточной мере предшествовать действию, дабы позволить другим законам вмешаться и повлиять на результат.

Тем, кто готов оспаривать эти представления, не мешает вспомнить, что в последние несколько лет многие специалисты по мозговой деятельности стали приверженцами теории, в соответствии с которой в сознании должен возникнуть некий предварительный росток, прежде чем идея или мысль станут результатом. Поэтому вполне возможно, что в двадцать лет, например, в сознании зародится определенная тенденция, способная разрушить или возвысить человека в сорок, и сам он все эти годы даже не почувствует, что в нем совершается некая перемена, пока стремление к действию не заставит его осознать эту тенденцию. Мы словно прокладываем рельсы, по которым запускаем поезд действия, — но мы прокладываем эти рельсы или тенденции заранее, и они, я убежден, простираются далеко за пределы нашей жизни и отмечают путь судьбы для наших потомков. Боюсь, что потомки, как и мы, окажутся слишком невежественны или беспечны, чтобы думать о тех, кто последует за ними.