Алия Якубова - Дети ночи - Печать Феникса

– Еще не вечер, - запальчиво ответил Тан.

– Может все-таки расскажешь о своей неприступной пассии? - Имхотеп выжидательно уставился на своего сына во крови.

– Он великолепен! - наконец произнес Тан. - Не думаю, что встречал когда-нибудь кого-то подобного!

– Ты каждый раз так говоришь, - улыбнулся Имхотеп. - Они у тебя все замечательные.

– Иначе бы меня не интересовали, - пожал плечами вампир. - Но этот… - он мечтательно закатил глаза. - Что-то совсем особенное! Красив, как бог, строен… Мой любимый тип! А еще он вампир. И его аура силы… может просто свести с ума!

– А имя есть у этой прелести?

– Лазель. Он остановился в доме на окраине Каира. Богатой окраине.

Брови Имхотепа удивленно поползли вверх. Он и не думал скрывать это удивление, а даже играл на нем. В конце концов, вампир проговорил:

– Ты что, так и не догадался, кто это такой? А я-то думал, что хорошо втолковал тебе историю десяти кланов и их домов!

– Я не понимаю.

– Еще бы! Хотя это имя ты, наверняка, слышал. Напомню, что тот дом один из "семейных" домов клана Инъяиль.

– Клан Инъяиль? Хм… Лазель клана Инъяиль.

– Вот именно. Наследник рода. Дочь Наиль, которая является членом Совета даже дольше, чем я.

– Дочь? Это невозможно! - ошарашено проговорил Тан, ведь он ощущал Лазель именно как мужчину без малейших оговорок.

– Похоже, на почве страсти мозги совсем тебе отказали, - возмущенно фыркнул Имхотеп. - Вспомни, чем отличается этот клан от остальных!

– Они… они могут менять пол!

– Вот именно. Причем это не иллюзия, а полное изменение, со всеми последствиями. А у Лазель этот дар развит почти в совершенстве.

– Значит, она женщина.

– По рождению - да. Но на самом деле то, что ты видел. Видел женщину - женщина, мужчину - мужчина.

При этих словах глаза Тана вновь загорелись:

– И какого мужчину!

– Какого бы ни было, - урезонил его глава клана. - Я призываю тебя быть осторожным, а лучше и вовсе отказаться от затеи.

– Почему?

– Лазель, хоть и не разменял тысячи лет, очень силен. Есть все шансы предполагать, что чрез двести-триста лет он станет Черным Принцем. Но даже это не главное. Главное - Лазель наследник. Если с ним что случится (хотя он сильнее тебя, и не спорь), Наиль виновного в порошок сотрет. За рожденным вампиром всегда стоит вся сила клана, а уж в этом случае…

– Ну, я и не собираюсь его убивать. Скорее совсем наоборот, - многозначительно проговорил Тан.

– Иногда мне кажется, что ты меня не слышишь.

– Нет, ну почему же… А если я сражу его своим очарованием?

– Что, неужели так сильно проняло? - Имхотеп скрыл свое беспокойство за усмешкой.

– Я же уже говорил, - мечтательно вздохнул Тан. - Он… необыкновенный! И теперь я начинаю понимать, почему.

– Даже так… Но прошу, мой мальчик, будь осторожен. Если что, то, боюсь, даже я ничего не смогу поделать, как-то вмешаться. У нас давний договор о взаимном сотрудничестве с кланом Инъяиль и Наиль непосредственно, и мне бы не хотелось его рушить. Надеюсь, ты понял меня?

– Да, понял, - Тан довольно хмуро кивнул. Так бывало всегда, когда ему напоминали о долге. - Но я не оставлю своих попыток завоевать Лазеля!

– Я на это не слишком-то рассчитывал. Но ты слышал мои предупреждения. Эх, когда же ты, наконец, остепенишься!

– А что, если никогда? Или это и есть тот самый случай?

– Даже и не знаю, что страшнее, - усмехнулся Имхотеп.

– Вот видишь! Прям не угодишь! - хмыкнул в ответ Тан. - Может, еще свататься у Наиль придется.

Вместо ответа Имхотеп разрешил птенцу идти. А сам подумал, что положительный ответ в таком случае призрачен. Он тоже кое-что смыслил в клановой политике и в вопросах рождения. Лазель… Подумать только! Из всех возможных его сын во крови выбрал одного из двуликих. И кого! Хотя, если подумать, для Тана это было бы идеальным вариантом. Но…

Во всяком случае, вмешиваться Имхотеп не собирался.

А Тан становился все более одержим Лазелем, и даже сам не мог припомнить случалось ли с ним раньше такое. Правда, сам объект страсти никакого восторга по этому поводу не испытывал.

Два дня Тан не появлялся в поместье Инъяиль, и Лазель вздохнул бы свободно, если бы не постоянные знаки внимания от незадачливого ухажера. Цветы, какие-то безделицы. Посыльный замаялся приносить это и относить обратно. Ариэль уже начал посмеиваться и принимать ставки. Узнав об этом, Лазель злорадно сказал:

– Ладно-ладно. Вот дойду до ручки и стану разыгрывать с тобой страстную любовь, чтобы… этот отвязался.