Алия Якубова - Дети ночи - Печать Феникса

Не сказав ни слова, Ариэль покинула комнату. Правда предварительно убедилась, что окно надежно заперто, и в комнате нет ничего, чем Кетан могла бы навредить себе. К тому же она заперла за собой и дверь. Тем самым все пути к отступлению у Кетан оказались отрезаны.

Ей захотелось просто сесть и расплакаться от обиды, и собственного бессилия. Но… но рыдания так и застряли где-то в горле. Внутри появилась какая-то давящая пустота, будто ее душа не выдержала и разлетелась в дребезги. Она сидела на злосчастном диване ни жива, ни мертва.

Кетан даже не знала, сколько времени прошло. Вот пришли служанки и стали готовить ее для господина. Волосы, вернее то, что от них осталось, макияж, одежда. Все достаточно открытое и откровенное. Умащение тела ароматным маслом.

Эти же служанки отвели Кетан, как под конвоем, в покои господина. К этому времени девушка накрутила себя настолько, что готова была и на самоубийство, лишь бы не в постель.

Такой, натянутой, как струна, служанки оставили ее посреди спальни и тотчас неслышно удалились. Лазель уже ждал ее, восседая в кресле возле большого окна рядом с лакированным столиком. На столике графин и две вазы: одна с цветами, другая с фруктами.

Сам Лазель сидел с абсолютно непроницаемым выражением лица, словно это маска. Камзол он снял, оставшись только в тонкой рубашке белого шелка, узких черных бриджах и в сапогах. Волосы распущены и спускаются на плечи крупными локонами. Кетан впервые поймала себя на мысли, что ее господин очень молодо выглядит, даже моложе ее, но при этом у него очень мудрый взгляд много повидавшего в жизни человека.

Лазель взглянул на нее, и Кетан не смогла выдержать этот взгляд, уставившись в пол. Она слышала, как он встал с кресла и подошел к ней, но не подняла глаз даже когда увидела его сапоги. Просто чуть отвернулась.

– Почему ты так сильно боишься меня? - спросил Лазель.

– Я не боюсь, - хмуро ответила Кетан и добавила едва слышно, - Мне противно.

– Вот как, - как ни странно, ни малейшего намека на злость или недовольство, скорее разочарование. - Это только мне выпала такая честь или это относится ко всем, кто может причислить себя к мужскому роду?

– Ко всем, - так же тихо ответила Кетан.

– Понятно. Я так и думал. Да ты присаживайся. Или ты не можешь? - девушка молча села. - Вот и хорошо. И это чтобы не оказаться в моей постели, ты решила заняться таким вот членовредительством?

Лишь кивок вместо ответа, и эта игра глазами в прятки. Лазель опять вздохнул и продолжил:

– Что же тебя подтолкнуло к мысли, что это поможет? Неужели мои слова о шрамах на твоей спине? - вновь кивок, но вампир даже не ждал ответа. Он его знал, поэтому продолжил, - Да, шрамы красоты не добавляют, но это не является для меня помехой, как ты было решила. То, что ты пыталась сотворить с лицом - форменная глупость. А волосы… я и правда считаю, что так лучше. Мне так нравиться.

Лазель видел, как девушка вся сжалась, видимо решив, что ее уже ничто не спасет. Вампир сел рядом с ней и постарался как можно более вкрадчиво проговорить:

– И все это возвращает нас к главному вопросу: с чего ты решила, что я возьму тебя в свою постель силой? Разве я хоть как-то давал это понять?

– Нет, но… это обычное дело, - наконец проговорила Кетан.

– И все-таки, поговорив с остальными девушками ты могла бы понять, что это не мой метод. Да, я мог бы затащить тебя в постель, но это было бы как изнасилование, а я не любитель подобного рода утех. Зачем, когда любая из моих наложниц сделает это с радостью и страстью?

– Тогда… почему вы купили меня?

– Меня привлек твой огонь. При всей истерзанности тела ты не сломалась.

– И только?

– А что, мало? Поверь, хотя это тебе сейчас и сложно, я, как никто, могу помочь тебе.

– Да уж, - практически фыркнула наложница.

– Прости, Ариэль не должна была наказывать тебя, - Кетан не поверила своим ушам. - Но и ее можно понять. Порой она даже излишне заботится о моем благе.

– Вы… просите у меня прощения?

– Да, так как считаю это правильным. Что-то не так?

– Вы… мой господин, - выдавила девушка. - И вправе делать со мной все, что угодно.

– Я знаю. Тебе так этого хочется?

– Нет!

– Так чего ж тогда? То, что так делают все остальные, никогда не являлось для меня руководством к действию, - усмехнулся Лазель. - Можешь считать меня вот таким вот оригиналом. Но, я надеюсь, ты не будешь предпринимать попытки к побегу. Я знаю, ты обдумывала такую возможность.