Лис Теру - Странные люди [litres]

Они не стали больше тянуть и, собравшись все вместе, поймали Лиса в укромном уголке «Еца». Припорошенный пылью и вымазанный в сосновой смоле младший, как всегда босой и лохматый, с ожерельем из шишек на шее, поглядывал на друзей с любопытством, но молчал, когда все четверо подошли к нему, уже не пряча улыбок.

Солнце на несколько мгновений ушло за облако и тут же выглянуло, чтобы стать свидетелем грядущего события. От приятного нетерпения у Спящей часто-часто начало биться сердце. Черная картонная коробка с подарком сама рвалась из рук.

– Лисячество. – Пакость вышел вперед, улыбаясь хищной ядовитой улыбкой, однако в глазах его была теплота. Кит и Немо тоже улыбались, видя, как довольно порозовел Лис. – Мы не знаем, когда ты вылупился у себя там на небесах и когда у тебя день рождения, впрочем, это и не важно. Ты та еще головная боль, но мы тебя все любим. Правда, мелкий! И хотим подарить тебе кое-что полезное просто так, на память. От всех нас!

– Подарить? – переспросил пораженно Лис, а его желтые глаза безошибочно уперлись в коробку в руках Спящей. – Лису?

– Лису, Лису, – подтвердил Кит. – Просто так.

– Просто так? – Голос младшего звучал не радостно, а растроганно и почти жалобно. Он переводил взгляд с одного обитателя «Еца» на другого и недоверчиво косился на коробку. – Просто так Лису подарок?

– Да тебе, тебе! – нетерпеливо подтвердил Пакость. – Ты ж нам рисунки даришь. А мы в ответ решили другое подарить. Мы рисовать-то не умеем.

Тянуть было уже больше некуда. Спящая выступила из-за спины Пакости и вложила в покрытые веснушками руки свою ношу. Потом не удержалась и погладила совершенно растерянного Лиса по щеке.

– Посмотри, Лисенок. Вдруг с размером прогадали?

Рыжий художник непонимающе моргнул и дрожащей рукой открыл крышку коробки. Зашуршала упаковочная бумага. Ее белые лепестки разошлись в стороны, и Лис пораженно ахнул.

Кроссовки были алыми, с огненно-оранжевыми подошвами и стельками и солнечно-желтыми вставками и шнурками. От их яркости слезились глаза, а коробка, в которой они путешествовали, казалось, вот-вот вспыхнет от их касания.

– Померяй, Лисенок, – шепнула Спящая. – Померяй, нам интересно же!

Лис – рыжий концентрат странностей, творец маленьких и больших чудес, сказочник, фантазер и художник – едва ли расслышал просьбу. Открыв рот, он завороженно вытянул одну кроссовку и рассматривал ее со всех сторон, словно она была каким-то фантастическим предметом из другого, таинственного мира.

Четверо старших наблюдали за ним затаив дыхание. Вот сейчас мальчишка натянет обновку на серые от пыли ноги, забегает кругами, восторженно затараторит, кинется обнимать всех по очереди…

Сын солнца медленно закрыл коробку и крепко прижал ее к груди, как дети делают с любимой игрушкой. Острый подбородок мелко задрожал.

– Лисенок… – растерянно выдохнула Немо, раньше всех поняв, что сейчас будет.

Слезы полились из желтых глаз потоком, словно где-то кто-то нажал на рычаг. Лис размазал по щекам первые соленые капли, зашмыгал носом и отвернулся, стыдливо пряча лицо. Плечи его дрожали от тихих рыданий.

Когда младший заплакал, никто не кинулся его утешать. Слишком неожиданной была такая реакция. Потом все практически одновременно шагнули к Лису, сталкиваясь локтями и мешая друг другу. На какое-то время они срослись, превратились в многорукое существо с одной целью – утешить младшего друга. Пакость обхватил Лиса за дрожащие плечи, рука Кита опустилась на острые лопатки, неловко похлопывая, Немо коснулась рыжих волос материнским жестом.

– Лис, ты чего это? – Спящая присела и заглянула в мокрое от слез лицо. – Что случилось? Не понравились?

– П… понравились… – выдохнул Лис сквозь рыдания. Он попытался улыбнуться, но дрожащие губы подвели, и он заплакал пуще прежнего. В этих слезах не было горя или боли, только присущая ему детская искренность.

– Просто Л-лису н-и-и-когда… н-никогда не д-дарили… т-такого… – пролепетал он, захлебываясь слезами. – Н-никогда… Спасибо…

Спящая поняла, что сейчас и сама заплачет. Она крепче прижала паренька к себе, успокаивая своим теплом, как уже делала раньше. Руки, ее и других обитателей «Еца», гладили сына солнца, трепали, похлопывали, тормошили. Друзья стояли так близко, что Спящая слышала хрипловатое дыхание Пакости, отзвуки музыки из висящих на шее наушников Кита и чувствовала запах волос Немо. Она бы не удивилась, если бы вдруг ей передалось умение ловить эмоции посторонних или проклинать. Ощущение единства было настолько сильным, что перехватывало дыхание.