– А по-моему, он весь в тебя, – не осталась в долгу супруга. – Такой же взрывной и упрямый.
Почти каждое утро начиналось с подобных перепалок. Павел Иванович не мог взять в толк, что случилось с сыном. Он рассчитывал, что после свадьбы тот остепенится, перестанет куролесить и займется, наконец, делом. Но произошло обратное. Алек совершенно отбился от рук, а его юная жена была не в силах повлиять на него.
– Все потому, что наш мальчик женился не по любви, – рассудила госпожа Тисовская. – Мы не взяли в расчет его чувства.
– Какая любовь? – возмущался отец семейства. – Нынешняя молодежь куда циничнее нас, Лиза. Они занимаются сексом, а «чувства», как ты выражаешься, вызывают у них презрение и насмешки. Это, видишь ли, старомодно! Ты не знаешь своего Алека…
– А ты несправедлив к нему!
– Поговори с ним, – смягчился Павел Иванович. – Может, он к тебе прислушается.
На сем и порешили. Елизавета Юрьевна позвонила сыну и пригласила его на ужин. Без жены. Алек согласился, но предупредил, что возьмет с собой друга.
– Гену Каневича? – догадалась мать.
– Мы давно не виделись. Он обожает твои пельмени.
– Я сейчас же скажу домработнице, чтобы налепила.
– По твоему рецепту, ма…
– Конечно, дорогой. Я так по тебе соскучилась!
Вечером Павел Иванович сообщил, что задержится на фуршете по случаю подписания нового контракта, а Елизавета Юрьевна отпустила помощницу и сама принялась накрывать стол…
* * *
– Привет! – Гена устроился на переднем сиденье «мерседеса» и расстегнул куртку. – У тебя тут жарко.
– Я печку включил, – сказал Алек. – Знобит.
– С чего вдруг твоя маман позвала на ужин?
– Наверное, будет читать нотации. Небось, Алка настучала. Она одержимая: хочет во что бы то ни стало провести медовый месяц на островах.
– А ты против?
– Чего я там не видел?
– Резонно, – кивнул Гена, с интересом слушая Алека. Неужели тот с головой окунулся в семейную жизнь, забросил привычные тусовки, порвал с любовницей? Тогда почему отказывается от свадебного путешествия?
Друзья не встречались с мальчишника, и у них не было случая поговорить с глазу на глаз. Они с тех пор даже не созванивались. Гена не хотел мешать «счастью молодых», а сам Алек не проявлял инициативы. Сегодняшнее приглашение в загородный дом Тисовских застало Гену за специальным тренажером, но он сразу ответил «да» и начал собираться.
– Ты послужишь громоотводом, – заявил Алек, выезжая со двора. – Мама будет рада тебя видеть. К тому же при тебе она воздержится от головомойки.
– Надеюсь, – улыбнулся Гена. – Что ж, с удовольствием отведаю ваших знаменитых пельменей. В жизни не ел ничего вкуснее.
По дороге они болтали о том, о сем. Родители Алека жили в поселке Озерное, а московскую квартиру после ремонта отдали сыну.
– Как с бытом справляетесь? Домработницу наняли? Или Алла сама хозяйничает?
– Она не любит готовить.
– Еду можно в ресторане заказать. А уборку кто делает?
– Ненавижу чужих людей в доме, – нахмурился Алек. – Хватит с меня жены, которая постоянно недовольна. То ей не так, это не нравится… Кто сказал, что мы обязаны ехать в свадебное путешествие?! И вообще, ты был прав. Рано я женился! Мог бы типа еще погулять. Не решился перечить отцу, а зря! Надо было поставить вопрос ребром.
– Чего ж не поставил?
– Дал слабину, теперь расплачиваюсь.
Гена решил задать другу вопрос, который мучил его с тех самых гонок на Воробьевых горах.
– Слушай, я тебя спросить хотел… куда ты после мальчишника пропал? Почему с нами не поехал?
Алек молча перестроился в соседний ряд, вклинившись между маршруткой и желтым такси.
– Я тебе перезвонил на следующий день, – неохотно ответил он. – Забыл? Объяснил, что перебрал виски и в дороге мне стало плохо. Чувствовал, вырубаюсь… вот и повернул назад.
– Мог бы сообщить. Я волновался.
– Связи не было. Неприятно об этом вспоминать, Ген. Спроси лучше, как я в ту ночь домой добрался? Ни черта не помню!..
Друг не верил ни одному слову Алека. Тот явно что-то скрывает. А ведь до этого у них не было тайн друг от друга.
В салоне повисла напряженная тишина. Водитель не хотел продолжать разговор, а пассажир не настаивал.
Скоро «мерседес» свернул на окружную и покатил в сторону Озерного.
– Ты изменился, – серьезно молвил Каневич. – Замкнутый стал, угрюмый какой-то. Неужели жена на тебя плохо влияет?
– Ты бы с ней пожил бок о бок с утра до вечера, не то бы запел! – с сердцем воскликнул Алек. – Я не думал, что законный брак – это каторга!
Читать дальше