Игорь Андреев - Исповедь кочегара

Кай кивнул, продолжая прислушиваться к музыке, ожидая первых строк текста песни, но их так и не последовало. Это оказалась инструментальная версия песни.

— Может быть, сигару? — Иван открыл коробку, которая стояла на журнальном столике между креслами. — Кубинские.

— Нет, спасибо, я не курю, — ответил Кай, изучая журнальный столик, на котором и стояла коробка, полная сигар, а ещё бронзовая пепельница, мини-гильотина для сигар и спички. И тут Кай услышал голос Антона Лиссова. Вырванные строки из песни эхом покатились в пустоту.

…И запах ладана

И тысячи людей идут за ним

Верные, как псы со стволами у виска

Идут к обрыву овцами…

Куплет так и не был окончен, и снова продолжил звучать инструментал.

— Эй! Я никогда не слышал такого ремейка. Это что-то новое? — Кай был искренне удивлен, потому что активно следил за творчеством этой группы.

— Это мой личный вариант песни, — улыбнулся Иван. — Я прослушал её полностью, и эти строки показались мне самыми удачными, поэтому я их выделил и оставил.

— Как ты это делаешь? — поинтересовался Кай, переводя взгляд со столика на собеседника.

— Сейчас мы находимся в моём мире, в котором я всесилен, поэтому никакая задача не составляет для меня никаких затруднений. — Иван раскурил пухлую сигару, и его лицо заволокло дымом. Кая передёрнуло, когда сквозь дым ему показалось совсем другое лицо.

Мертвенно-бледная кожа обтягивала череп, неестественно широкая улыбка, больше похожая на оскал, глубокие морщины в уголках губ, большие рыжие зубы и сверкающие глаза, налитые кровью, которые, казалось, светились сквозь пелену табачного дыма. От этого зрелища у Кая перехватило дыхание, но Иван подался вперёд, дым развеялся и с его лицом был полный порядок, оно было такое же, как и прежде.

— Показалось , — подумал Кай.

— Итак, вернёмся к нашему разговору. Ты утверждаешь, что твои глаза пусты и безжизненны, так же, как и твоя душа, так?

— Так, — Кай кивнул.

— Ясно. А твоя невеста тебя обманула и бросила, так?

— Так, — к горлу Кая подступил ком.

— Хорошо. Ну а твой лучший друг, — Иван сделал затяжку и выпустил облако дыма, после чего продолжил свои размышления, — схлопотал от тебя крепкую взбучку, причём зря, и отказался с тобой о чём-либо разговаривать, так?

— Так-так! Но я не могу понять, к чему ты клонишь? — Кай терял терпение.

— А вот к чему! — Иван затушил почти целую сигару и вскочил со своего места. Сделав стремительный оборот вокруг своей оси, он сел на быльце кресла справа от собеседника и обнял его. Таким образом, их глаза были совсем близко, и Иван говорил Каю прямо в лицо, в буквальном смысле.

— Твои проблемы решаемы, — Иван широко улыбнулся и спрыгнул с быльца кресла, — а это значит, что ты возвращаешься обратно!

— Что значит «решаемы»?! — Молодой человек возмутился легкомысленности собеседника. — Что значит «решаемы», а? Ты хочешь сказать, что ты сможешь вернуть моей матери жизнь? А потом ты, как человек в черном, вытащишь из кармана фотовспышку в форме раскладного «тампакса», щелкнешь нас, и мы с Ольгой снова будем вместе и всё начнем с чистого листа. А потом заявится Сашка, обнимет нас и скажет, что искренне рад за нас и что в скором будущем ожидает от нас приглашения на свадьбу!

— Тише-тише, не кипятись, дружок, — Иван сделал жест ладонями, — не всё так просто. Во-первых, твоя мать умерла естественной смертью. Её сердце прилично износилось за всю её жизнь, и последней каплей была твоя выходка, твои крики на Александра, который показал тебе фотографии, которые он сделал в ночном клубе. И когда ты выбежал из дому к своей благоверной, то именно в это время твоя мать и отдала богу душу.

Кай замешкался, его брови сдвинулись, а глаза быстро бегали из стороны в сторону.

— Так что это получается, что моя мать погибла из-за меня? Значит, я всё сделал правильно?

— Стоп-стоп-стоп, дружок, твои рассуждения меня огорчают. В тебе нет ни капельки эгоизма, и в этом твоя беда.

— Почему это?

— Почему-почему, — передразнил его Иван, строя печальные гримасы, — да потому что, если бы ты был эгоистом, то ни за что бы не обвинил себя в смерти матери. Твоя меланхолия ослепила тебя, и если ты не в силах узреть истинную причину кончины своей матери, то я тебе помогу. — Иван стал над Каем, сунул руки в карманы и продолжил. — В смерти твоей матери и в ссоре с Александром, твоим другом, целиком и полностью виновата Ольга, и только она. Если бы не её выходки в клубе, то ты не поссорился бы с приятелем. А если бы не было ссоры и ты не выбежал бы в истерическом состоянии из дома, то твоя мать не переживала бы и её сердце и дальше бы билось в нормальном ритме. Так что усвой раз и навсегда — ты не виноват! Во всём