Стивен Кинг - Кладбище домашних животных [litres]

– Папа? – позвала Эйлин с заднего сиденья. Она тоже перестала плакать. Даже Гейдж прекратил хныкать. Луис наслаждался тишиной.

– Что, солнышко?

Ее глаза в зеркале заднего вида, карие под русой челкой, тоже рассматривали дом, лужайку, крышу еще одного дома далеко слева и огромное поле, что протянулось до самого леса.

– Это наш дом?

– Будет наш, моя радость.

– Ура! – закричала она так, что у Луиса зазвенело в ушах. И хотя временами Эйлин изрядно его раздражала, теперь он решил, что совсем не расстроится, если никогда в жизни не увидит Диснейуорлд в Орландо.

Он поставил машину перед сараем и заглушил двигатель.

Мотор пощелкивал, остывая. В предвечерней тишине, казавшейся невероятной после Чикаго и шума Стейт-стрит, пела птица.

– Наш дом, – тихо проговорила Рэйчел, не сводя взгляда с белого здания.

– Дом, – с довольным видом произнес Гейдж у нее на коленях.

Луис и Рэйчел переглянулись. В зеркале заднего вида глаза Эйлин расширились.

– Ты…

– Он…

– Что…

Они все заговорили одновременно, а потом рассмеялись. Гейдж не обращал на них внимания; он продолжал сосать палец. Он уже почти месяц назад научился говорить «ма» и пару раз пробовал произносить что-то похожее на «па-а», если Луис, конечно, не выдавал желаемое за действительное.

Но это – пусть даже случайно или из-за простого звукоподражания – было самое что ни на есть настоящее слово. Дом .

Луис взял сына с колен жены и крепко его обнял.

Так они приехали в Ладлоу.

В памяти Луиса Крида это мгновение навсегда запечатлелось исполненным волшебства и покоя – отчасти, наверное, потому, что оно и вправду было волшебным, но в основном потому, что вечер закончился совершенно безумно. В следующие три часа ни о каком волшебстве и покое не было и речи.

Ключи от дома Луис аккуратно (Луис Крид всегда был весьма обстоятельным и аккуратным) убрал в маленький плотный конверт и подписал его: «Дом в Ладлоу – ключи получены 29 июня». Он положил конверт в бардачок. Он был абсолютно в этом уверен. Но конверта там не оказалось.

Пока Луис искал ключи, чувствуя нарастающее раздражение, Рэйчел взяла Гейджа на руки и пошла следом за Эйлин к одинокому дереву посреди поля. Луис уже в третий раз шарил рукой под сиденьем, когда дочь завопила, а потом разревелась в голос.

– Луис! – крикнула Рэйчел. – Она поранилась!

Эйлин упала с качелей, сделанных из старой автопокрышки, и разбила коленку о камень. Ранка была неглубокой, но Эйлин вопила так, словно ей оторвали ногу, подумал Луис (да, немного цинично). Он поглядел на дом через дорогу, где в окнах гостиной горел свет.

– Хватит, Эйлин. Перестань, – сказал он. – А то соседи подумают, что здесь кого-то убивают.

– Но мне же бо-о-о-о-о-льно!

Поборов раздражение, Луис молча вернулся к микроавтобусу. Ключи исчезли, но аптечка по-прежнему лежала в бардачке. Он взял ее и пошел обратно. Эйлин увидела, что у него в руках, и завопила еще громче.

– Нет! Оно жжется! Я не хочу, чтобы жглось! Папа! Не надо…

– Эйлин, это всего лишь меркурохром, он не жжется…

– Будь большой девочкой, – сказала Рэйчел. – Это просто…

– Нет, нет, нет, нет…

– Прекрати! – вспылил Луис. – А то сейчас будет жечься на попе.

– Она устала, Лу, – тихо проговорила Рэйчел.

– Да, знакомое чувство. Подержи ей ногу.

Рэйчел опустила Гейджа на землю и держала ногу Эйлин, пока Луис мазал ее меркурохромом, невзирая на истерические вопли дочери.

– Кто-то вышел на крыльцо. В том доме, через улицу, – сказала Рэйчел и подхватила на руки Гейджа, который уже пополз прочь по траве.

– Прекрасно, – пробормотал Луис.

– Лу, она просто…

– Устала, я знаю. – Он закрыл пузырек с меркурохромом и мрачно взглянул на дочь. – Вот. И вовсе не больно. Ну, сознавайся, Элли.

– Нет, больно! Больно! Бо-о-о…

Луису хотелось ее отшлепать, и он убрал руку за спину – от греха подальше.

– Нашел ключи? – спросила Рэйчел.

– Еще нет, – ответил Луис, закрывая аптечку и выпрямляясь. – Я…

Гейдж заорал. Он не хныкал, не плакал, а истошно кричал, извиваясь в руках у Рэйчел.

– Что с ним?! – воскликнула Рэйчел, тут же передавая сына Луису. Он подумал, что это один из тех плюсов, которые получаешь, выходя замуж за врача: всегда можно вручить ребенка мужу, когда с ребенком творится неладное. – Луис! Что…

Малыш орал, хватая себя за шею. Луис перевернул его и увидел, что сбоку на шее наливается белая шишка. А на лямке комбинезончика вяло копошилось что-то мохнатое с крыльями.