Рэт Уайт - Отравленный Эрос. Часть 1

Он был старше, чем тогда, когда она видела его в последний раз, но нельзя было ошибиться в его покрытом прыщами лице и длинных жирных волосах. Это был Колин, один из тех придурков, которые соблазнили ее заниматься сексом с животными на ферме за деньги и разбогатели, занимаясь этим. Она задалась вопросом, было ли копье, пробивающее его анус, таким же длинным, как член жирафа, который он хотел, чтобы она приняла. Он определенно был намного длиннее, чем ослиный член.

- Так тебе и надо, сукин сын, - сказала Глория.

Улыбка демона, казалось, растянулась на его затылке, как у змеи, которая разжимает челюсть, чтобы проглотить грызуна. Он вытащил фаллоимитатор-таран из развороченной прямой кишки Колина и снова воткнул его. Плоть Колина разорвалась с мучительным хлюпаньем.

Глория повернула голову и тихо прокралась мимо.

Каждая пещера представляла собой еще более ужасное зрелище, чем предыдущая, но у Глории не было выбора, кроме как проверить их все. Она должна была найти Анджелу.

Казалось, прошли часы, а может быть, и дни. Время здесь ничего не значило. У нее голова шла кругом от сотен зверств, свидетелем которых она стала. Глория ввалилась в другую большую пещеру.

Другие заблудшие души, как и она, сгрудились у входа в длинный туннель. Сердце Глории дрогнуло. Ее колени дрожали. Улыбка неуверенно скользнула по ее лицу, которое уже много лет не знало счастья, когда она, пошатываясь, направилась к туннелю, отчаянно протягивая руку, как утопающий, хватающийся за спасательный жилет.

Из туннеля шел свет. Солнечный свет.

Около дюжины других людей сгрудились у входа в туннель, но они не выглядели такими восторженными, как она. На самом деле, они выглядели еще более несчастными и испуганными, чем измученные души, которые она оставила позади.

- Я не могу этого сделать. Я не знала, что так будет, - всхлипнула женщина.

Она казалась достаточно молодой, чтобы быть дочерью Глории - за исключением ее глаз. Они были древними. Что-то в этих глазах подсказало Глории, что женщина давно умерла, не переставая страдать в течение многих лет. Может, она и была ребенком, когда умерла, но уже нет. Ее детство закончилось здесь много лет назад, возможно, даже десятилетия или столетия назад.

- Но разве это не выход? - oзадаченно спросила Глория.

Девушка не смотрела в ее сторону. Она что-то пробормотала себе под нос, прижав колени к груди и раскачиваясь взад-вперед.

- Да. Это - Выход.

Этот голос принадлежал старой душе, чье астральное тело выглядело так, словно ему было почти сто лет, когда она умерла. Её глаза выглядели старше, чем девушки. Кто знал, сколько времени она была в Aду.

- Почему ты не идёшь туда? Почему вы все не идёте? Зачем остаётесь здесь?

- Потому что там Бог. Этот проход ведет прямо в Pай. Он увидит нас, если мы попытаемся уйти. Я не могу смотреть Eму в лицо. Не после всего, что я сделала - после всего, что со мной сделали. Я не могу смотреть Eму в лицо. Я не могу этого сделать.

- Но как такое может быть? Небеса наверху, а мы должны быть где-то в центре Земли.

- Рай и Aд везде и нигде, - oтветила старуха, пожав плечами.

Глория посмотрела на десятки изувеченных душ, усеявших пещеру, а затем оглянулась на туннель. Она думала о грехах, которые давили на ее собственную душу, и о зверствах, которым она подвергалась после своей смерти. Она посмотрела на свое духовное тело, которое все еще было липким от грязи, демонических фекалий, крови и спермы. Каждый ее грех казался еще одним пятном на ее потускневшей душе. Даже после столетий, проведенных под этой горой украденной плоти, ангел выглядел менее растрепанным, чем она, когда он вышел из озера огня - и у него, вероятно, было больше шансов на искупление.

- Я выгляжу, как шлюха, - пробормотала Глория.

Но все было гораздо хуже. Дело было не только в ее внешности. Она была шлюхой. И Бог знал это. Он увидит это, отвергнет ее и отправит обратно в Aд.

Но она ни за что не позволит этому страху овладеть собой. Не после всего, через что она прошла.

- Я войду, - сказала Глория, но ноги ее не слушались.

Она вдруг испугалась этой пещеры больше, чем любых адских мук, боялась быть отвергнутой тем единственным существом, которое всегда должно было любить ее, несмотря ни на что. Отвергнутая единственным, чья любовь действительно имела значение, кроме ее дочери.

Глория вгляделась в залитый солнцем туннель и почувствовала, как у нее защемило сердце. Он звал ее.

- Я зайду туда, - сказала она вслух. - Но только со своей дочерью.