Джонатан Мэйберри - Плоть и кости

И все-таки он бежал.

Этот лес был не таким густым, как лесные массивы в его родной центральной Калифорнии. Но даже здесь Чонг сумел затаиться среди скудной растительности, отбежав на приличное расстояние от поля.

И в этот момент он замер, разинув рот от удивления при виде мужчин и женщин верхом на странных механизмах, которые внезапно появились из ниоткуда.

«Черт, — кисло подумал он, — Никс наверняка будет в восторге».

И уже не в первый раз за этот день Чонг пожалел о том, что Тома нет рядом.

Но…

Шум моторов слегка стих, и Чонг ощутил облегчение, что эти чужаки не преследовали его. Хотя другие… эти Бунтарка, Картер и Сара. Они могли оказаться где угодно, а Бунтарка уже продемонстрировала, что двигалась бесшумно, словно призрак, даже по лесу и среди густой травы.

Точно как Лайла.

Больше всего на свете Чонг хотел отыскать ее.

В отдалении он заметил нагромождение из ослепительно белых камней, но решил не ходить в ту сторону. В темных джинсах и футболке он будет слишком заметен, словно черная муха на белой скатерти.

Вместо этого он двинулся вперед вдоль гряды из красных камней, прорезавшей лес и, судя по всему, уходившей на восток. В поисках родителей Евы Лайла, скорее всего, отправилась на восток, и поэтому Чонг тоже устремился в том направлении.

Пройдя около километра, Чонг припал к земле и прислушался. У него был отличный слух, который он довел до совершенства во время нескольких месяцев работы на сторожевой вышке у заграждения, отделявшего Маунтинсайд от просторов «Руин». Том помог ему научиться правильно классифицировать информацию, предложенную его обостренными чувствами. Отличать хруст веток на ветру от звуков чьих-то крадущихся шагов среди кустов. Чувствовать разницу между стоном ветра, скребущим ржавую крышу на заброшенной ферме или покореженный металл сломанного автомобиля, и голодным завыванием зомби, доносящимся издалека. Прислушиваясь, Чонг становился абсолютно неподвижным.

Моторы ревели в отдалении, а лес вокруг был абсолютно безмолвен. Хотя на самом деле лес не бывает полностью безмолвным, ведь природа никогда не задерживает дыхание. Всегда можно услышать едва различимые звуки, издаваемые насекомыми и животными, тихие потрескивания древесных стволов, раздающиеся в лесу, когда температура постепенно меняется в течение дня, заставляя древесину то сжиматься, то расширяться. Но сейчас он пытался различить звуки, чужие для леса.

Казалось, все было спокойно.

Однако кое-что его все-таки насторожило.

Чонг склонил голову набок, пытаясь различить едва слышный шорох. Он почти пропустил его, потому что первый раз звук слился с шепотом ветра, но теперь Чонг напряг слух изо всех сил. Нет, звук не сливался с ветром, он как бы шел следом за его дуновением. Чонг кивнул самому себе. Он слышал шаги осторожного человека, который пытался двигаться одновременно с порывами ветра, но этот человек все делал абсолютно неправильно. Этот человек дожидался, когда ветер начнет раскачивать ветки, и двигался вперед в такт движениям покачивающихся кустов. Однако Том учил их поступать совершенно иначе.

— Ты должен быть истинным воином, — как-то сказал ему Том. — А истинный воин всегда смотрит вперед. Дождись, когда ветер подует на тебя, глянь вперед и запомни, как шевелится листва. Ветер подобен набегающей волне. Если хочешь затаиться в его звуке и движении, тогда не двигайся до тех пор, пока ветер не коснется тебя. Не гонись за ветром — позволь ему нести тебя.

«Не гонись за ветром» , — подумал Чонг. Именно это он сейчас и слышал.

Он затаился, выжидая.

А затем до него донесся неприятный запашок. Поначалу он отпрянул назад, решив, что это запах разлагающегося зомби, но, встряхнувшись, снова принюхался к ветру. Запах напоминал вонь трупного яда или гнилого мяса.

Звуки стали громче. Кто бы это ни был, он шел в его сторону. Паника стиснула грудь Чонга, но он сумел побороть ее. Он огляделся в поисках путей отступления, если чужак наткнется прямо на него. Лучшим вариантом для отступления оказалась каменистая тропинка справа от него, скрытая тенью густых кустов аронии и пуршии. Он слегка сдвинулся в сторону, готовясь рвануть в укрытие.

Внезапно в шести метрах от Чонга из чащи показался человек.

Однако он смотрел в другую сторону. Чонг замер, не сводя взгляда с чужака.

И он действительно выглядел чужим и странным.

Это был коренастый широкоплечий мужчина с бицепсами размером с футбольный мяч и чрезмерно накачанной грудью. Шеи у него практически не было. На нем была та же черная одежда, что и на мотоциклистах, ленивый ветерок трепал алые ленты, привязанные к телу.