Стивен Кинг - Туман [журнальная редакция]

Тысячелетиями человечество пугало себя сатанинскими силами и оборотнями, вампирами и привидениями, многими другими страшилищами. Люди общались с ними через посредников в человеческом облике — колдунов, ведьм, домовых и им подобных, знавшихся с нечистой силой.

С развитием науки и прогрессом техники, давшими в руки человека могучие силы воздействия на окружающий мир, писатели-фантасты стали разрабатывать сюжеты, в которых носителями разрушительной силы становились либо вполне земные, наделенные мощной техникой люди, либо их инопланетные «братья по разуму».

Сегодня разнообразные средства массового поражения, тайно разрабатываемые технологии для производства генно-инженерного, этнического и других видов оружия, побуждают вполне реалистически мыслящих ученых уже прогнозировать возможные локальные и глобальные последствия для нашей планеты преднамеренного применения или неизбежных аварийных утечек опасных субстратов, продуктов, патогенных организмов и прочих «прелестей».

Замысел романа Стивена Кинга «Туман», который предлагает читателям журнал «Вокруг света», заставляет вспомнить известную американскую кинокартину «На следующий день».

Еще в 40-е годы Владимир Иванович Вернадский предложил выделить в наружной сфере Земли — биосфере — новую оболочку — ноосферу, или сферу разума. Теперь от всех людей доброй воли зависит, сохранится ли ноосфера или же деградирует в сферу безумия — дементосферу, или даже сферу смерти — некросферу… Благой пример подали врачи, ученые, писатели своим движением против ядерной войны. Но, конечно, одним им не справиться с такой грандиозной задачей. К ее решению должны присоединиться люди всех профессий, всех рас и национальностей.

Вот как это произошло. В июле 19.. года, в ту ночь, когда на севере Новой Англии наконец спала страшнейшая за всю ее историю жара, в западном регионе штата Мэн разразилась невиданная по силе буря.

Мы жили на озере Лонг-Лейк и заметили, как первые порывы ветра бьют по глади озера перед самым закатом. За час до этого стоял полный штиль. Американский флаг, что мой отец вывесил над лодочным сараем еще в 1936 году, безвольно приник к штоку. Жара стояла плотная, осязаемая и, казалось, такая же глубокая, как вода в озере. После обеда мы все втроем ходили купаться, и даже в воде не было спасения, если не уходить на глубину. Но ни Стеффи, ни я не хотели этого делать из-за Билли. Ему было всего пять лет.

В полшестого мы перебрались на верхнюю террасу с видом на озеро и принялись за холодный ужин, без всякого энтузиазма ковыряя картофельный салат и пережевывая бутерброды с ветчиной. Никто, похоже, не хотел ничего, кроме пепси-колы, стоявшей в железном ведерке с кубиками льда.

После ужина Билли отправился играть, а мы со Стеффи остались на террасе и молча курили, изредка бросая взгляды в сторону Харрисона на противоположном берегу озера. Деревья там стояли пыльные, пожухлые. На западе, словно армия перед наступлением, собирались огромные фиолетовые грозовые тучи, среди которых то и дело вспыхивали молнии. И каждый раз радиоприемник нашего соседа Брента Нортона, настроенный на станцию, постоянно передающую с горы Вашингтон классическую музыку, откликался громким треском. Нортон имел адвокатскую практику в Нью-Джерси, а на Лонг-Лейк у него был только летний коттедж. Два года назад у нас с ним возник конфликт из-за границы участков, дело пошло в суд, и я выиграл. Как считал Нортон, выиграл я только потому, что он нездешний, и с тех пор отношения между нами оставались довольно прохладными.

Стефф вздохнула и принялась обмахиваться верхним краем купальника.

— Не хочу тебя пугать, — сказал я, — но, думаю, скоро начнется сильная буря.

Она посмотрела на меня с сомнением.

— Вчера тоже были тучи и позавчера, но разошлись…

— Сегодня не разойдутся.

— Ты уверен?

— Если буря будет очень сильной, нам придется спуститься вниз.

— Ты думаешь, она будет сильной?

Мой отец первым построил на этой стороне озера кирпичный дом, где можно было жить круглый год, но в 1938 году буря разрушила его до основания, даже стены не уцелели. Остался только лодочный сарай. Через год отец начал строить новый дом.