Виталий Ячмень - Солнечный зайчик (СИ)

Миша посмотрел на жену, не зная, что сказать, поэтому просто сел на кровать там, где и стоял. Нет, ну то, что его жена могла немного тронуться на нервной почве, он допускал, такие случаи были известны. То, что сын не слышал смеха, это что-то да говорит. Хотя надо спросить у него самому. Тем более Оля выглядела очень испуганной, так что могла от волнения и растерять рассудок, но тогда вставал очередной вопрос: не опасно ли оставлять с сыном жену? И не опасно ли оставаться и самому с ней в одной квартире? Теперь уже идея спать одному в комнате не казалась такой уж и страшной. Но вместо этого он сказал:

– Дорогая, ты главное успокойся. Может смех и был, но не здесь. У кого-то громко работал телевизор за стеной, и ты просто услышала этот звук. А может, на улице пацаны игрались, и засмеялись с чего-то. Не переживай. Хочешь, я завтра останусь с вами дома, скажу что приболел?

– Да, хочу! Я не хочу оставаться здесь одна с сыном!

После этих слова Оля просто развернулась и ушла в зал. Она так и не подошла к нему, чтобы он её успокоил, а он теперь не знал нужно ли это делать. Но одно он понял точно, больше пятно ковырять он не будет. Да и сидеть в спальне тоже сам не собирается, так как жена теперь сама с сыном в зале, и что может прийти ей в голову он не знал. Это всё являлось хорошим поводом так же перебраться сегодня на сон в зал, поближе к родным.

Отвёртка переместилась в карман (так, на всякий случай), постельное бельё в руках и теперь и Миша готов провести ночь в зале. Ну что ж, пусть будет так.

В комнате Оля сидела на кровати и просто смотрела в окно. Лёша смотрел мультфильм и больше ни о чём не заботился, робот-защитник лежал у него на коленях. Сильно подмывало спросить, не слышал ли он сегодня смех в квартире, но Миша боялся ещё сильнее расстроить жену, так что пришлось задавить в себе это желание.

Он сел в соседнее кресло рядом с сыном и стал думать. Мысль была простая: а что если Оля действительно сошла с ума? Что тогда делать? Он слышал, что сумасшедшие люди становятся очень сильными и с ними очень тяжело справится. Сможет ли он в случае опасности сыну и ему, что-то сделать с женой? Теоретически он понимал – сможет, но практически… Этой мысли он очень боялся и гнал её от себя. Жена по-прежнему сидела неподвижно и смотрела в окно. Да, конечно, это странное пятно и его разволновало, но не до такой же степени? А Оля просто поменялась в лице. Хоть он и видел её сбоку, но отчётливо понимал, что выражение её лица не такое как прежде, но что с ним произошло так понять и не смог. Мультфильмы закончились, и он напомнил сыну, что пора идти мыться перед сном. При этих его словах жена, как будто вышла из ступора и только сейчас заметила его здесь, в этой комнате.

– А, и ты сюда спать пришёл. Ну, ничего. Давай ложись, будешь нас охранять.

После этих слов она не произнесла больше ни одного слова за вечер. Миша так и не понял, радоваться этому или нет, но факт оставался фактом: у жены нервный срыв. Про сумасшествие думать просто не хотелось.

Все помылись и улеглись по местам (Миша сделал себе место на полу на спальном мешке), он, как их охрана и опора пошёл и выключил свет в спальне, а затем и в зале. Перед выходом со спальни обратил внимание на потолок, пятно было на том же месте. Когда оно перемещается и как это делает: плавно или рывком? Хотя зачем ему это знать?

Миша разместился на полу и уже закрыл глаза, как вдруг услышал в спальне тихий детский смех. Даже можно сказать непродолжительный смех, простой и чистый, как могут смеяться только дети. Да вот только от этого смеха его пробрал такой озноб и страх, что он даже побоялся открыть глаза, чтобы увидеть свою семью. С дивана раздался истерический смешок жены, а затем натужный вздох. Оля рассмеялась, а он лежал на полу и не мог даже открыть глаза от страха, чтобы увидеть, как его жена сидит на краю дивана и смотрит на него.

– Ну что, охраняешь нас? Ну, охраняй, охраняй, защитничек, – после этих слов она опять легла на кровать и засмеялась, что в это время делал сын, Миша так и не узнал, хотя тот чудесным образом быстро уснул.

В голове пронеслась мысль, что он забыл покормить домового, но он теперь был просто уверен в том, что это точно не домовой играется своим призрачным фонариком в их спальне. Хотя, и в этом уверенным быть просто нельзя.

***

Он так и пролежал в одной позе всю ночь, боясь уснуть, да сон и не шёл к нему, так как вместо сна пришёл дикий страх на всю ночь. Рассвет он встретил с радостью, не увидев, но почувствовав его через веки. В голове теперь кружилась только одна мысль, что вся нечисть с рассветом куда-то уходит, а значит можно спокойно открыть глаза и хотя бы сходить в туалет, да и рука уже затекла так, что сил терпеть не оставалось.