Наталья Тимошенко - Мертвым вход разрешен

– И что мне с ними делать? – зачем-то спросил Максим, словно эта рыжая могла решить его проблемы. Черт подери, она даже не в курсе, какие именно мысли его мучают!

Айя пожала плечами.

– Ничего. Разве что принять их, признаться самому себе, что сделали так, как захотели.

– То есть я, по-вашему, человек-дерьмо? – усмехнулся Максим. – Ну спасибо.

– Это не по-моему, – поправила его Айя, – а по-вашему. По-моему, вы просто на что-то очень сильно обижены, а именно обида толкает человека на те поступки, которые ему самому и не нравятся.

– Я думал, это делает ненависть.

– Нет. – Айя уверенно покачала головой. – Ненависть толкает человека на те поступки, которые приносят ему облегчение, а значит, нравятся. А вот обида – она другая. Она заставляет поступаться своими принципами, делать то, что не приносит облегчения. Обидеть в ответ не значит перестать обижаться самому.

– Мне сорок лет через несколько месяцев, в моем возрасте уже глупо обижаться.

– Обижаться никогда не глупо. Тем более когда есть за что. Никто не может обидеть сильнее, чем человек, которого любишь.

– Я не на нее обижаюсь, – возразил Максим, уже даже не став выяснять, кого Айя имеет в виду. Черт его знает как, но она явно понимает, о чем говорит.

– На нее, – улыбнулась она. – Просто ее вы все еще любите, а потому обижаться на него гораздо проще.

Оживленные улицы остались позади, теперь они ехали по однополосной дороге, на которой, казалось, были совсем одни. Тускло горящие фонари создавали доверительную атмосферу в машине, поэтому Максим спросил:

– А она меня? Еще любит?

– Любит. – Айя вздохнула. – Только не так, как вы ее.

– В каком смысле?

– Вы любите ее как мужчина любит женщину, а она вас – как сестра брата, как подруга друга. Как угодно, но не так, как вы ее. Но знаете, у такой любви тоже есть плюсы. Она безусловная. Сколько бы лет ни прошло, что бы между вами ни случилось, она всегда будет вас любить одинаково, эта любовь не пройдет и не уменьшится. А та, другая, требует вложений, нуждается в постоянной поддержке, ждет взаимности, доверия и компромиссов. И она заканчивается. А даже когда не заканчивается, может случиться что-то такое, из-за чего от нее будет проще отказаться.

Максим покосился на нее, с трудом удерживая себя от вопроса, любила ли вообще Саша когда-нибудь его так, как он любит ее. Но откуда этой рыжей знать такие нюансы? Даже если она действительно чувствует людей сейчас, заглядывать в прошлое ей не по силам. Вместо этого он внезапно предложил:

– Не хотите заехать куда-нибудь на кофе?

Айя удивленно повернулась к нему.

– Хотите продолжить психоанализ?

– Хочу поговорить о чем-нибудь другом, – признался он.

Айя улыбнулась.

– Я не пью кофе после полудня.

– А что вы пьете?

– Травяной чай.

Максим посмотрел по сторонам, убеждаясь, что вокруг них вообще ничего нет, сплошная промзона. Здесь даже днем кофе наверняка выдает только автомат в холле какого-нибудь предприятия, о травяном чае и речи не идет.

– Вы можете как-нибудь позвать меня на кофе до полудня, – предложила Айя.

Максим покосился на нее, желая убедиться, что понял намек правильно. Айя смотрела на него открыто, но без женского кокетства, которое обычно сопровождает подобные намеки. И тем не менее он знал, что понял все правильно. И если бы не Димка, пожалуй, позвал бы ее на завтрашний кофе до полудня уже сегодня.

– Договорились, – кивнул он.

Айя, конечно, тоже все правильно поняла. Улыбнулась и снова повернулась к окну, вернула на руку браслет и продолжила смотреть вперед, поглаживая его большим пальцем правой руки, но внезапно вздрогнула, словно ее ударило током.

– Что случилось? – спросил Максим.

– До меня кто-то дотронулся.

– Что?

– До меня кто-то дотронулся!

Айя огляделась по сторонам, убеждаясь, что в машине они одни, а затем принялась несколько истерично расстегивать браслет. Пальцы мелко дрожали, и получилось не с первого раза, а когда получилось, она снова замерла, как в самом начале их разговора, когда Максиму показалось, что она к чему-то прислушивается. Сейчас он понял, что прислушивается она к эмоциям.

– Его здесь нет, – наконец констатировала она, шумно выдохнув.

– Вы о призраке? – удивился Максим, вспоминая, что что-то о прикосновениях упоминал на совещании Дворжак. – Его и не может здесь быть, Нев же запер его.

– Но я почувствовала… – уже не так уверенно произнесла Айя.

– Может быть, просто показалось?