Эдвард Ли - Крикеры

Он не хотел возвращаться домой. Он не хотел думать, что болен.

«Я не болен, — убеждал он себя. — У меня нет никакого китайского гриппа!»

И он пошёл дальше, по-детски блуждая в сдерживаемом ликовании, в любопытстве, которое было столь же искренним, сколь и бездумным. В этом овраге он играл со своими солдатиками G. I. Joes… А здесь, у пня, который выглядел широким, как крышка люка, они с Дэйвом Кейвом Хаусманом стреляли в бутылки Nehi из пневматического пистолета, который Дэйв одолжил у Игла. И они попали во множество бутылок.

Земля под его кедами захрустела. Он не знал, куда идёт, и ему было всё равно. Однажды ночью он остался у Игла дома, чтобы посмотреть шоу Альфреда Хичкока, и одна дама по телевизору убила кого-то замороженной бараньей ногой. А потом пришёл дядя Игла — Фрэнк. Он занимался строительством домов и сказал, чтобы мы никогда не ходили в лес, потому что в лесу есть «вещи», которые десятилетние дети не должны видеть. Поэтому, естественно, на следующий день он и Игл Питерс отправились в лес, что с тех пор они делали почти каждый день. Однажды они нашли тёплую банку пива Miller и даже выпили её. В другой раз они нашли мёртвую кошку за Букингемской начальной школой, и живот кошки двигался от кучки червей, которые копошились в нём. А ещё они нашли большой тёмно-зелёный пластиковый пакет, полный заплесневелых журналов, только в этих журналах было много фотографий голых дам, и они смеялись, потому что это напоминало им сериал под названием «Обнажённый город». Одна из дам лила мёд между ног другой дамы, а потом она слизывала его! В другом журнале дама засовывала пистолет в дырку другой дамы. И после этого она втыкала в себя огурцы, бананы и всё такое. А ещё в одном журнале была подпись «Венди любит сосать», и это напомнило им о песне, которую они слышали постоянно, называемой «Венди». Эта дама держала во рту большую чёрную мужскую письку!

Они с Иглом бродили по лесу, когда только могли, но никогда не находили «вещей», которые, по словам дяди Фрэнка, десятилетние дети не должны видеть.

— Дядя Фрэнк сказал, что однажды здесь поиздевались над одной девушкой, — сказал ему Игл, когда они стреляли из рогаток по бутылкам у ручья. — Он сказал, что так написано в газете.

— Поиздевались над девушкой? А что случилось?

Игл, казалось, знал всё об этом случае. Когда он прицелился, чтобы сделать свой следующий выстрел в бутылку колы, он начал говорить так обыденно, как будто ничего страшного не случилось.

— Один мужчина помочился в неё, а она этого не хотела.

Это его смутило.

— Зачем мужчине это делать?

— Потому что это приятно, глупый. Ты ничего не знаешь? Взрослые занимаются этим. Мужчина вставляет в женщину свою письку и впрыскивает в неё детский сок, и это приятно.

— О… а что такое детский сок?

Игл рассмеялся.

— Ты глупее Ларри из «Трёх балбесов»!Детский сок — это то, что выходит из мужской письки, когда он всовывает её в женщину. Это заставляет их заводить детей. Но когда женщина этого не хочет, а мужчина всё равно в неё мочится — это уже нехорошие «вещи», — Игл отвёл рогатку назад.

Это заставило его задуматься. Когда Игл попал по бутылке колы — она взорвалась.

— А какие есть ещё нехорошие «вещи»? — спросил он Игла.

Они называли его Иглом, потому что у него были светлые волосы, но его отец всегда заставлял его делать стрижку, поэтому он выглядел как лысый орёл.

И Игл сказал:

— Ну, после того как мужчины помочатся в женщин, они могут избить их, а иногда и убить. Это всё очень нехорошие «вещи».

Что-то расцвело в голове мальчика. Любопытство. Как в тот раз, когда он сломал руку, и она так сильно чесалась под гипсом, что он сунул туда одну из вязальных спиц своей тёти, чтобы почесать её. Когда доктор Смит снял гипс, он заплакал, потому что доктор сделал это с помощью маленькой пилы, которая звучала хуже, чем зубная дрель доктора Вериба. И когда гипс отпал, его рука была покрыта белыми хлопьями, и все волосы на его руке стали чернее, чем брови Лизы Коттергим. Она была восточной девочкой, похожей на родителей, и её красивые брови были чернее вороньих перьев.

«Может быть, она была китаянкой, и поэтому у неё мог быть этот китайский грипп, о котором рассказывал учитель?»

Но, как бы то ни было, доктор Смит сказал ему, что его волосы почернели только потому, что гипс закрывал волосы от солнца в течение шести недель. И в любом случае что-то зудело в его голове точно так же, как его кожа зудела под гипсом.

— Но всё же… Может, есть ещё нехорошие «вещи»? — спросил он.