Это, и только это, знали сидевшие в темной комнате. Они молчали, глядя на идола. Их суеверным восточным умам не требовалось большего. В благоговейном молчании они поднялись и вышли, оставив громадного красного паука одиноко стоять на страже в темноте. Немигающие, жестокие, зловещие глаза испускали ядовитый свет, следя за уходящими людьми.
* * *
Доктор Урилья задумчиво смотрел на исчезающий город. Пароход «Мерседес» медленно выплывал в открытое море. Предстоял долгий путь к белым скалам Англии. Доктор Урилья, ученый-любитель, погруженный в изучение восточных идей и обычаев, без особой радости думал о возвращении в прозаическую Англию, где негр воспринимается как диковинка, а туземные традиции — как бессмысленная языческая белиберда. Его всегда влекли странные верования странных людей. Он много путешествовал и знал, что повсюду и во всех слоях общества встречаются глупцы и негодяи. Он сделал из этого необходимые выводы. Но он зашел и дальше; в своих скитаниях по земному шару он видел гораздо больше необъяснимых явлений, чем другие, и знал, что ограниченный человеческий разум — разум ничтожных людишек, которые ползали по улицам, уткнув носы в землю, или занимали свои материалистические умы политикой — и близко не проник в секреты Природы. В эту минуту Урилья размышлял о том, что случилось в порту, когда пароход поднял якорь и начал отходить. «Мерседес» отделяли от пирса четыре фута воды, как вдруг сквозь толпу протолкался ласкар [5] … ласкар — старинный термин, обозначавший матросов из Индии, Юго-Восточной Азии и арабского мира, служивших на европейских кораблях.
, прыжком взвился в воздух и приземлился на палубе. Споткнувшись, он упал, как подкошенный, и вытянулся со сломанной ногой. При падении в гуле машин и обычном суетливом шуме, какой всегда сопровождает отплытие, послышался резкий звук, похожий на револьверный выстрел. Разгневанный помощник капитана поспешил к упавшему ласкару, а тот что-то спрятал в складках своей жалкой одежды.
Большой лайнер был уже далеко в море, когда капитану доложили об этом неожиданном пополнении человеческого груза. Не желая тратить драгоценное время на возвращение в порт, капитан решил оставить больного на борту. Ласкара не слишком бережно снесли вниз и уложили в пустующей каюте под баком.
Доктор Урилья живо вспоминал сцену в порту, начиная почему-то испытывать к ней растущий интерес. Когда земля исчезла за горизонтом, он неторопливой походкой спустился вниз и разыскал покалеченного ласкара, стонавшего в каюте. Не без некоторого пиетета — обращаться с ласкарами нужно осторожно — он вправил сломанную кость и за работой обнаружил предмет, который так яро охранял несчастный.
Это была деревянная скульптура, изображавшая огромного красного паука. Совершенство ее нарушала только отсутствующая нога, отломанная почти у самого волосатого туловища. Доктор вздрогнул, взяв в руки отталкивающего идола, и поставил скульптуру на столик. Он хорошо знал ласкаров и их темперамент и потому не решился спросить, откуда у безбилетного пассажира эта скульптура. Расспросы ни к чему бы не привели. Доктор оставил своего пациента, поднялся на палубу и стал рассеянно смотреть на холодные волны, катящиеся за бортом «Мерседес».
* * *
И снова зашло солнце. Грязный ласкар, корчась от боли в полутьме, слышал только стук машин. Он лишь недавно очнулся и сейчас медленно, как будто что-то разыскивая, шарил вокруг себя руками. Внезапно, несмотря на боль в сломанной ноге, он приподнялся на локте и откинул одеяло. Не найдя того, что искал, он медленно огляделся. Его глаза в ужасе замерли, встретившись с двумя крошечными огоньками, которые искрились и переливались в темноте зловещим сиянием. С неразборчивым восклицанием он упал на подушку, по-прежнему глядя на крошечные, как бусинки, огоньки. Темнота обволакивала теперь всю каюту, и лишь от паука исходил свет. Налитые злобной яростью глаза идола горели жадно и алчно. Ласкар лежал, охваченный ужасом. Он был не в силах пошевелиться. Постепенно ему открывалась ужасная правда — он был в каюте не один, украденное сокровище обладало собственным разумом, и на спасение он надеяться не мог. Он зажмурил глаза. Пот сочился из всех пор его тела, голова кружилась. Он не отваживался вновь взглянуть и пытался противиться силе, звавшей его посмотреть на блестящий предмет — который, как он чувствовал, подбирался все ближе и ближе. С тошнотворным ощущением он понял, что нечто — несчастный знал, что это мог быть только обладатель страшных глаз — забралось на койку и теперь ползет по его парализованному страхом телу, перебирая длинными суставчатыми ногами. Тварь ползла все дальше. Ласкар силился закричать, но дар речи покинул его. Дрожа от постыдного страха, ласкар раболепно взглянул в зловещие, сверкающие глаза, оказавшиеся в нескольких дюймах от его лица. Он напряг все фибры тела в последней отчаянной попытке уклониться от ненавистного существа, но не смог даже закрыть глаза. Мохнатые ноги паука поползли по его лицу. Резкая, жалящая боль в виске вернула голос. Он испустил пронзительный крик неописуемого ужаса — и застыл в неподвижности.
Читать дальше