Бентли Литтл: И миль немало впереди до сна

— А что? — повторил он.

— Не знаю. Просто он… кое-что мне напоминает.

— Что?

Безуспешно пытаясь улыбнуться, она покачала головой:

— Ничего.

— Я не покупала этот уродливый свитер, — повторила Барбара. — И тебе бы не позволила купить такой. Наверное, он уже был у тебя до того, как мы встретились. — Она сердито смотрела на него. — Так куда же «недалеко» ты ездил?

Эд устало отстранил её.

— Поговорим об этом внутри. Я проголодался. Мне нужно что-нибудь съесть.

Барбара хлопнула за ним дверью.

И Барбара, и Лиза легли спать рано. Барбара — рассерженная, Лиза — испуганная. Эд в одиночестве сидел в гостиной и смотрел телевизор. Что-то происходило. Что-то нехорошее. Он мог понять гнев Барбары. Он был обоснованным и полностью оправданным. Но он не мог понять своё странное поведение и страх боявшейся его Лизы. Казалось, она боится оставаться в одной комнате с ним. Что, чёрт возьми, это было?

Началась реклама, и он пошел на кухню, чтобы взять что-нибудь попить. Взяв из шкафчика стакан, он бросил взгляд на кухонный стол возле раковины. По всей видимости, недавно сюда заходила Лиза и сделала себе сэндвич с джемом и арахисовым малом. Там лежал испачканный в масле нож, а рядом на столе были три параллельные линии клубничного джема стёкшие, скорее всего, с края хлеба.

Неподвижно, он стоял со стаканом в руке, разглядывая джем. Эти полоски на столе о чём-то ему напомнили, о чём-то лежащем чуть дальше края его сознания, о чём-то, что он почти мог вспомнить, но всё же не помнил. Эд разглядывал линии. Они выглядели как…

…кровавые раны на коже.

Он нахмурился. Почему это пришло ему в голову? Сглотнул комок в горле, Эд впервые подумал, что с ним на самом деле что-то не так. Сны с насилием, мысли о насилии, провалы в памяти? Всё это, безусловно, казалось серьезным. Он вспомнил о дяде Барбары, Джозефе, который считал, что из телевизора за ним следят инопланетяне. Они думали, что сошел с ума, что возможно его нужно положить в психушку, но врач сказал, что бредовые идеи дяди Джозефа вызваны химическим дисбалансом в мозге, и прописал лекарства, которые решили проблему.

Эд надеялся, что происходящему с ним есть такое же простое объяснение.

Он снова посмотрел на джем на столе и увидел…

…бритвенные разрезы.

Черт, да что с ним такое? Он заставил себя разглядывать линии, пытаясь увидеть их в другом, более невинном свете, но ужасный образ был у него в голове и от него невозможно было избавиться. Эд раздраженно вытер джем тряпкой и бросил её в раковину. Взял стакан и встревоженный пошел обратно в гостиную.

После репетиции Кэти поехала домой, с Линкольн она свернула на улицу Вязов.

Но её дома там не было.

Она замедлила машину, вглядываясь в лобовое стекло. Её дом должен был быть здесь, но было очевидно, что найти его она не сможет, потому что все дома на улице выглядели одинаково: двухэтажные белые постройки с зеленой отделкой и штакетными заборами. Кэти медленно ехала по улице, выискивая почтовые ящики, детские игрушки, номера домов, что-нибудь, что позволит ей отличить один дом от другого, но сходство казалось неотличимым.

Она начала чувствовать страх. Внешне дома выглядели приветливо, но внешнее благополучие скрывало нечто тёмное и явно безумное, нечто заставляющее её нервничать и чувствовать себя крайне неуютно. Проезжая мимо, Кэти смотрела на дома, и их фасады неожиданно показались ей фальшивыми прикрытиями, симпатичными картинками скрывающими гниль и разложение.

Она была уверена, что из окон домов за ней наблюдают.

Теперь Кэти однозначно была напугана, и впервые заметила, что других машин на улице нет и признаков других людей тоже. Она почувствовала себя загнанной в угол, попавшей в ловушку. Кэти знала, что ей нужно бежать, даже если это означало бы возвращение в школу, и прибавила ходу, сворачивая на Вашингтон, но дома там выглядели точно также: типовые копии домов с улицы Вязов. Она сворачивала на Берч, на Джексон, Седар, но дома везде были одинаковые, и через некоторое время Кэти понятия не имела, где находится. Небо было безоблачным и сияюще-белым; на улице не было ни знаков, ни указателей. Вдоль каждой улицы стояли два ряда одинаковых домов.

Она остановила машину и увидела один дом непохожий на остальные. Невысокий, одноэтажный, покрашенный когда-то в ярко-розовый цвет, который давно выцвел в грязно-белый. Кэти вышла из машины и подбежала к дому; поднялась по крыльцу перешагивая через две ступеньки за раз и, распахнув сетчатую дверь, ворвалась внутрь.