К. Р Александр - Зона ужаса [litres]

Пытаясь удержать крик, я больно закусываю губы и гребу к Кайлу.

«Это всё у тебя в голове. Это всё у тебя в голове. В Айове не водятся акулы. В Айове…»

Ногу задевает что-то холодное и гладкое, размером с ванну.

Я невольно взвизгиваю.

– Это не акула, – шепчу я, стуча зубами. – Это не настоящая акула.

С другого боку меня касается ещё одна не акула . А может, это та же самая – примеривается, оценивает, хороший ли из меня получится обед.

Отбрасываю эту мысль в сторону. Сосредотачиваюсь и представляю себе друзей. Им сейчас нужна поддержка. Нужно, чтобы я справился со своим страхом и помог побороть их собственные.

По-прежнему с закрытыми глазами плыву дальше. Всё жду, что в любую минуту в меня вонзятся зубы и акула оторвёт руку или за ногу утянет ко дну. Но они лишь шныряют вокруг, напоминая о себе. Слышу, как их челюсти щёлкают вдалеке, чувствую волны, поднятые их плавниками, совсем рядом.

Но я гребу дальше, а меня никто не трогает, и вскоре я почти забываю об акулах, полностью сосредоточившись на спасении друзей.

Друзья важнее!

«Ты справишься, Андре. Справишься!»

Вокруг акулы, но я заставляю себя успокоиться. Смело встречаю свой страх. Не позволю себя остановить!

Нога касается земли. Я становлюсь на дно. Бреду сквозь волны, отшвыривая мелких акул. Глаза крепко зажмурены: я всё ещё не хочу видеть этих тварей, боюсь верить в успех.

Выбравшись полностью из воды, я открываю глаза и облегчённо вздыхаю.

Получилось!

Я всё-таки встретил свой страх.

Прямо впереди туннель, который ведёт к Кайлу. Я оборачиваюсь, чтобы крикнуть акулам о своей победе, но вместо воды вижу коридор, уходящий в бесконечность.

Озера больше нет. Я отряхиваю одежду.

Сухую.

Может, ничего и не было?

«Никчёмный».

«Никому не нужный».

«Ты заслуживаешь наказания».

«Никто тебя не полюбит».

«Всегда один».

«Всегда один».

«Сдайся».

«Сдайся».

«Сдайся».

– Кайл!

Нет, пожалуйста! Не трогайте его!

– Кайл! – снова доносится голос Андре.

– Нет. – Я качаю головой.

Змеи обвивают меня туже. Тянут вниз. Наполняют вены ядом.

Отцовский голос гулким эхом звучит в ушах, заглушая другие звуки, отравляет мысли своим шипением.

Он прав: я никчёмный, я заслуживаю боли. Хватит уже ей противиться.

– Ты должен бороться! – кричит кто-то.

Андре? Похожий голос. Но нет, Андре здесь быть не может. Это не он.

Я ему не нравлюсь.

Никому не нравлюсь.

– Кайл, пожалуйста! Борись! Это иллюзия! Всё это ненастоящее. Всё у тебя в голове!

Он не знает правды. Это не иллюзия. Всё это не у меня в голове.

Я вот-вот приму реальность, которой заслуживаю.

– Борись, Кайл! Ради меня. Ради своих друзей! Подумай о Дешоне. Ты ему сейчас нужен. Ему нужно, чтобы ты был сильным.

– Нет, нет. – Я мотаю головой, но кому я это говорю?

Сквозь шипение змей и грохот отцовских слов я слышу чьи-то шаги. На плечо ложится рука.

– Борись, Кайл. Ну же! Открой глаза. Это я.

Не хочу. Там не может быть Андре, это просто очередной обман. Очередной трюк моего отца. Чтобы заставить страдать. Чтобы доказать мне, что он всегда выигрывает.

– Ну же, Кайл, пожалуйста!

Последнее слово всё меняет.

Отец никогда его не произносил. Никогда.

Я открываю глаза, готовясь к худшему.

А передо мной Андре. Стоит на коленях.

Пол вокруг ещё полон змей, но меня они больше не покрывают. И его тоже.

– Андре, ты?

– Да, – улыбается он. – Только-только переплыл озеро с акулами, чтобы до тебя добраться. Ты должен бороться с наваждением.

– Не могу.

За спиной у Андре по-прежнему сидит отец. И как Андре его не видит? Как он не видит змей?

– Он слишком силён. Мой отец… прав, Андре. Прав. Со мной что-то не так. Я ни на что не гожусь.

Я вновь закрываю глаза. Андре не сдаётся.

– Нет, неправда! Клянусь. Ты должен с ним биться! Должен поверить в себя. Как я. Ты что, меня вообще не слушаешь? Я ради тебя переплыл озеро с акулами!

Я зажмуриваюсь. Он верит в меня.

Верит.

«Он лжёт, – шипит отец, – ты – ноль! И всегда будешь полным нулём. Всем на тебя глубоко начхать».

– Ошибаешься. – Собственный голос кажется грубым, скрипучим, но я вкладываю в слова убеждённость. – Я не ноль, и друзья у меня всё-таки есть. Друзья, которым на меня не начхать. Друзья, совершенно не похожие на тебя!

Я открываю глаза. Змеи убираются прочь от меня.

Отступают. Скапливаются вновь рядом с отцом.

Ноги как ватные. Андре помогает мне встать. Глядя на отца, я говорю ему то, что хотел очень давно: