Андрей Гоголев: Заратуштра

Для того чтобы воспрепятствовать воровству, крестьяне собрались и выделили из своей среды специального человека, который за шестую часть урожая должен был охранять поля. Этот хранитель полей стал у нас называться кшатрием; так появилось само понятие «кшатрий»[2]. Поскольку он был, по-вашему, тем избранным царём, относительно которого множество людей пришли к согласию, и устраивал всех, возникло и укрепилось само наименование «царь». Таково начало династии царей.

Впоследствии при одном из царей начало процветать воровство среди тех, кто из жадности не делился установленной долей. Царь использовал против них оружие. Так впервые потекла кровь. Поэтому другие люди стали говорить: «Мы так не поступали». Это положило начало лжи. Так на землю опустилось покрывало страданий.

Считается теперь, что причинами всех бедствий человечества и его вырождения являются страстное влечение к ощущению вкуса и лень. – Так на время прервал свою грустную историю собеседник.

– Вы нашли путь выхода из страданий?

– Нет. Но ты скоро повидаешь того, кто на пути поиска. Мы же были поглощены мечтой о стране-легенде, Северной стране Куру, сказания о которой передавались многими поколениями из уст в уста. И мы двинулись на этот континент, зовущийся у нас Уттаракуру, туда, где люди от природы благонравны, туда, где нет резона лгать, убивать и воровать, так как эти проявления алчности и инструменты борьбы за собственность не имели объекта приложения. Предание говорило также, что там нет никакого религиозного учения, а, следовательно, лгать, объявляя себя Учителем веры, также невозможно. Мы предположили, что невинность жителей Уттаракуру была в том, что они просто не знали, что такое невинность.

Проследив за птицами, вождь повёл наше племя по пути их весеннего перелёта. И вот мы здесь…

– Многое из сказанного тобою – как будто описание моей родины и Озера моей родины. Но соглашусь, что часть описанного тобою утеряна и перенесена людской мудростью из настоящего в речи сказителей о стране Яви[3], о той стране, в которую уходят у нас все умершие, оставляя только одну просьбу: чтобы весть об их смерти была отпечатана на облаках.

Собеседник немного задумался, но затем продолжил:

– Жрецы четырёх ваших храмов уже собрались; они примут нелёгкое решение и поддержат указ предводителей; наш вождь поведёт народ дальше, через ваши земли, на запад[4]. Но будет и другое решение. Ты скоро покинешь свои края, и тебе надлежит получить новое имя – прозвище, которое на языке Города богов одновременно означает и блистательную звезду и отражает качества души того, кто достоин быть погонщиком самых мудрых и нетребовательных существ; имя, по которому люди южных континентов будут отличать тебя как посланника традиций предков – людей Четвёртого Поколения; имя, с которым я буду приветствовать тебя при встрече через много лет.

– Как же звучит это имя?

– Заратуштра.

Вечерние тени показывали направление пути. Верховного жреца храма Макоши обуревали невесёлые мысли. Рядом шёл тот, в развитие способностей которого был заложен труд всей его жизни, и теперь Ученику предстояло осуществить план, задуманный сообществом жрецов храмов людей Ра. На сознание скорой разлуки накладывалась ещё и горечь несбывшихся ожиданий не по возрасту мудрого пришельца, свербило его разочарование увиденным. Но знай пришелец продолжение Истории Поколений…

«К его счастью, он не наделён способностью видеть будущее далее взгляда ещё не появившихся внуков», – подумал жрец, и уже вслух:

– Ну, вот и место расставания.

В центре небольшой поляны возвышался огромный камень-валун, около которого путники и расположились на ночлег.

– Ты говорил, что путь наш к Ра ведёт. Я чувствую сильный поток воды. Река рядом?

– Нет, Заратуштра, Ра тебя встретит завтра. Ты же чувствуешь два потока подземных рек, которые, пересекаясь под этим камнем, разговаривают с ним; это – две Реки мудрости, а этот камень – одна из слёз Макоши… Ты покинешь меня утром, мы сидим на росстанях.

– Мастер! Есть ли слова, которые мне стоит ещё раз услышать?

Жрец как будто не услышал вопрос, но, продолжая прерванную гонку своих мыслей в лабиринтах будущего, сам того не заметив, открыл им дорогу к ушам Заратуштры:

«Но знай пришелец продолжение…

Ни один народ не может жить, не сделав сперва оценки: если хочешь сохранить себя, не должно оценивать так, как оценивает сосед. Многое, что у одного народа называется добром, у другого зовётся глумлением и позором. У каждого народа – свой бог, и чем сильнее народ, тем особливее его бог.