Вики Филдс: Заслуженное наказание. Истина

– Собирай вещи, детка.

Я ненавижу Эттон-Крик.

Наш город я тоже ненавижу, но он светлый, теплый и солнечный. Эттон-Крик другой; темный, мрачный, уродливый городок, в котором двадцать лет назад произошла серия жестоких убийств. Преступник так и не был найден, но это не главная причина моей ненависти к этому городу. Все дело в моей бабушке, то есть маме моей мамы и тети. Бабушка Гертруда (имя уже пугает, да?) меня и близнецов третировала с самого детства, как только мы отправлялись к ней на летние каникулы. Она заставляла нас сажать аконит в своем саду в полнолуние . Однажды заставила Алекса достать из подвала башку лося, и он поломал ногу, из-за чего Дженни поселилась у нас на остаток каникул, делая вид, что она хочет, чтобы я подтянула ее по тригонометрии, хотя на самом деле, она уже заняла в том году первое место из нашего класса. В общем, с бабушкиным особняком у меня не связано ни одного хорошего воспоминания. И именно здесь я каждый день возвращаюсь на год назад, в тот день, 25 декабря, когда моя жизнь перевернулась с ног на голову. Лишь на краткий миг, – единственная секунда утром, когда я просыпаюсь – мне кажется, что все хорошо. Ничего этого не было. А потом вижу этот ужасный потолок, который ненавижу, в моей комнате в бабушкином доме, который я ненавижу, в городе, который ненавижу. Я превратилась в монстра, который ненавидит сам себя, и думаю этим я убиваю себя. Я хочу уничтожить себя без остатка, хочу попасть в аварию, чтобы после этого врач вновь поставил мне диагноз «амнезия»…

Но этого не будет.

Мне придется каждый день просыпаться, и каждый день довольствоваться лишь той минутой, когда я думаю, что все хорошо.

– Скайлер, – обратилась ко мне бабушка.

Ненавижу, когда меня называют полным именем.

Я положила тарелку в раковину и повернулась к Гертруде, вытирая руки о фартук.

– Я хочу, чтобы ты отправилась за покупками.

Я кивнула, отворачиваясь, и моя руки с мылом. Бабуля подошла ко мне, явно не желая оставлять в покое:

– Скай, уже три дня прошло. Когда ты поговоришь со мной?

Вот и настало это время. А я-то думала, сколько она продержится. Я зажмурилась, сосчитав до пяти на французском, и обернулась:

– Ну, в прошлый раз мы с тобой мило поговорили, когда на мне была смирительная рубашка. Не беспокойся, теперь со мной все хорошо: я принимаю таблетки, поэтому не стану набрасываться на тебя. – Бабушка не оценила моего искрометного юмора, поэтому я добавила более серьезным тоном: – Со мной все хорошо. Правда.

– Я в этом не так уверена, – сказала она безапелляционным тоном, и спорить с ней было теперь бесполезно. Гертруда выглядела в свои шестьдесят девять лет просто прекрасно – ни единого седого волоска, дорогая укладка, вздернутые брови и нетерпящий возражений взгляд. Но, ко всему прочему, у бабули были некоторые странности: она не любила девушек, ходящих в штанах, не любила, когда девушка остается с парнем наедине, и не любила, когда все «слишком скучно». Этой леди нужна была драма, для того чтобы чувствовать вкус жизни, и обычно она чувствовала его через меня с близнецами. А теперь, – через меня и Зака.

– Со мной все хорошо, – повторила я, стремительно покидая кухню через арочный проход. Я хотела сбежать в свою комнату и спрятаться под оделяло, но бабушка шла за мной:

– Расскажи мне что ты чувствуешь, иначе заставлю вечером идти со мной на ужин к миссис Родригез, а она жуткая старуха. Так и норовит женить своего внука-пройдоху.

Я резко остановилась и обернулась. Губы бабули задрожали, еле удерживая усмешку, а брови взлетели еще сильнее. Я пораженчески вздохнула:

– Признаться, я ждала, когда ты скажешь нечто подобное.

Она, как бы между прочим, подмигнула:

– Это была тяжелая артиллерия в общении с моей взрослой внучкой.

Я кивнула:

– Я еду в магазин за покупками, как ты и просила. Никаких ужинов у миссис Родригез и свадеб.

И никаких разговоров.

– Я так и думала, – с притворным сожалением вздохнула бабушка, скрещивая руки на груди. На Гертруде было длинное шерстяное платье и темно-серый кардиган, которые делали ее фигуру стройной и вытянутой. – Придется, наверное, занять тебя какими-нибудь делами, чтобы тебе не было скучно, пока я буду на ужине.

Да уж.

Я совершила непродолжительный поход в магазин, пока Зак пытался починить в сарае дерево-дробилку, а когда вернулась домой, обнаружила на столике в прихожей записку от бабушки: