Екатерина Волк - Мастера. Начало

– Мы можем вырастить чужого ребенка, как своего, – заговорил, наконец, Даймор. – Как мне найти младенца, наделенного Силой нам под стать?

Оракул долго молчал, глядя Даймору в глаза. Его взгляд прожигал и выворачивал наизнанку. Даймор усилием воли заставлял себя не отводить глаз в сторону.

– Ты уверен в своем решении? Уверен, что хочешь знать именно это?

Даймор отвечал без колебаний. После принятия решения сомнений он не допускал.

– Да, уверен.

– Хорошо, – вздохнул Оракул, и Даймору почудилось в этом вздохе разочарование. – Я расскажу тебе, как найти женщину, которая вскоре родит ребенка с Силой, превосходящую даже твою, Даймор. Ты наверно и мысли не допускаешь, что у кого-то Силы больше, причем, на порядок, чем у тебя? Но, такое возможно. Вы сможете вырастить этого ребенка, как ты того хочешь – словно он вашей крови.

– Как мне его найти? – резко спросил Даймор, еле сдерживаясь, чтобы не бросится к Оракулу и силой не вытряси из него знания. – Как?

– Для этого тебе придется потрудиться, – усмехнулся предсказатель в бороду. – И я расскажу, что тебе нужно сделать. Но прежде, чем я открою тебе путь достижения, ты должен знать, что за этой женщиной стоят такие силы, что тебе придется очень постараться.

– Трудности меня не пугают, – отмахнулся Даймор. – Ты говори, как мне найти эту женщину.

– Готов все преодолеть ради своего желания?

– Да, готов! Оракул, Стихии тебя раздери, говори же!

– Стихии меня не тронут. Слушай, император, ответ на свой вопрос. Найти женщину, что родит великого ребенка, сможет только Мастер Солнца.

– Хранящая?

– Она самая. Найди Ант А'Лар и будет тебе счастье, – Оракул поднялся. – А теперь прощай, Даймор Темный Лис.

Даймор стиснув зубы, смотрел, как Оракул растворяется в сумрачном темном лесу. Этот гад еще издеваться смеет!

На закате Летняя терраса приобретала совершенно иной облик, она преображалась в свете заходящего солнца, тревожно полыхая сочным багрянцем солнечных лучей. Колонны, перила, стены и пол, облицованные белым элассом, начинали играть совершенно другими красками.

Император всегда приходил на террасу на закате, ему нравилось провожать своим взглядом солнце, смотреть, как оно отдает последние лучи земле и медленно умирает в вечерних сумерках. Вот и сейчас, он стоял на террасе, небрежно облокотившись плечом о колонну и задумчиво рассматривая алый горизонт.

В такие моменты весь мир для него не существовал. Были только он и догорающее солнце. Порой ему хотелось остановить время и смотреть, смотреть часами на последние лучи.

Ее шаги Даймор услышал еще, когда она шла через галерею. Легкая улыбка появилась на его лице, когда он воочию представил ее походку, как она спешит к нему, при этом стараясь сохранять подобающее императрице достоинство. Но у нее всегда плохо получалось. Она была слишком непосредственна и открыта, чтобы скрывать свои эмоции за маской безразличия и надменности.

Солнце закатилось за горизонт, оставив после себя ярко-алые росчерки на небе. Ее запах он почувствовал, когда она, стремительно и грациозно, шла по коридору, ведущему к Летней террасе. Он знал, что она еле сдерживается, чтобы не сорваться на бег.

Вскоре он услышал ее дыхание, но не обернулся и даже не сдвинулся с места. Так и стоял, прислонившись к колонне, улыбаясь и глядя вдаль. Она осторожно подошла к нему и остановилась на расстоянии вытянутой руки, не смея нарушить тишину и его мысли. Он чувствовал, по той не зримой связи, что была между ними, как отчаянно колотится ее сердце.

Он слышал ее тихое, чуть сбивчивое дыхание, он знал, что случилось что-то важное, раз она пришла на террасу. Он бросил последний взгляд на темнеющее небо и повернулся к ней. Как всегда у него остановилось дыхание и что-то томительно оборвалось внутри. Как в первый раз. Длинные светлые волосы в беспорядке разметались по плечам, легкая улыбка играла на ее нежных губах. Карие глаза, такие глубокие и манящие, что он мог бы смотреть в них часами. Она стояла, прекрасная и чувственная, как никогда. Он всегда удивлялся, как эта женщина может вызывать в нем такую бурю чувств через столько лет.

Она подошла, медленно, не отрывая взгляда от его глаз, и прижалась к его плечу. Какое-то время они стояли, наслаждаясь теплом и близостью друг друга, как будто виделись в последний раз. Наконец, она подняла голову и заглянула в его темные глаза. Ее любимые глаза. Его лицо, такое до боли родное. Прекрасные, немного грубоватые черты лица, говорящие о силе и железной воле. Она коснулась пальцами шрама на скуле и прошептала: