Елена Нестерова: Отель для призраков

Опасность потерять дом заставила меня сесть за стол переговоров и взять в руки предложенные мне бумаги. Я стала читать…

Честно говоря, я не была сильна в юриспруденции и обычно подписывала бумаги не глядя, но в этот раз я попыталась прочесть…

Но что за ерунда, строчки начали двоиться, а буквы в словах менялись местами, и было совершенно невозможно уловить сути написанного.

Единственное, что я поняла, это то, что дом менял хозяев несколько раз и последняя его хозяйка скончалась 29 лет назад, ровно за год до моего рождения.

Старичок вложил мне в руки перьевую ручку, и я уже готова была подписать, но в ней не было чернил и тогда…

Я царапала бумагу и очень нервничала, так сильно, что голова закружилась, как тогда, в автобусе, и я вновь почувствовала во рту вкус крови. Капля вязкой, почти чёрной жидкости капнула на стол, а Егор Каземирович радостно вскрикнул:

– Вот и чернила.

Пока я не поняла что к чему, он макнул ручку в кровь и вложил её в мою руку.

– Подписывай, Варенька, не тяни, – ласково уговаривала меня Акулина Фёдоровна.

И я подписала…

Тошнота прошла, и кровь перестала капать…

– Ну, что же, дело сделано, можно и чайку попить – весело сказал старичок, почти заурчав, как делают это довольные коты, объевшись сметаны.

Мне не хотелось пить чай, мне нужно было выйти на свежий воздух, под ароматную виноградную лозу, чтобы окончательно прийти в себя.

Так я и сделала.

Никто не помешал мне, никто не остановил. Я вышла на улицу и обнаружила, что небо потемнело и звёзды, ещё бледные, туманные, но уже зажглись на его бесконечных просторах.

Вечер!

Как же быстро летит время. Положив в сумку папку с документами на дом, я поспешила к метро.

И в эту ночь я спала почти без сновидений…

Нужно спешить! На то, чтобы добраться туда и обратно, у меня всего один день. Электричка с Курского вокзала отходит ровно в девять часов утра, и я едва успевала позавтракать… Заставив себя проглотить бутерброд с сыром, я двинулась в путь. Закрывая входную дверь на все замки, я почему-то съёжилась, словно от холода, и ощутила в душе странное чувство – потери или расставания…

Это было так странно. Я уезжала всего лишь на один день и к девяти вечера собиралась вернуться домой, но… есть кто-то свыше, что устраивает нашу жизнь по своему усмотрению.

И вот я иду по незнакомой улице с маленькими домиками на окраине чужого города, теребя в руках тетрадный листок в клетку с нужным мне адресом.

Частный сектор – как называются эти районы, где людям повезло иметь свой домик и садик в черте города, почему-то наводил на меня уныние. Разбитая дорога, пыльная обочина и крапива в кювете.

Я всегда хотела иметь домик в деревне, где было бы можно спрятаться от суеты мегаполиса, но иметь дом в другом городе – эта мысль была мне совершенно чуждой, и если бы не этот сон…

И вот дом № 13 по улице Гоголя. Обшарпанная калитка вровень с высоченным забором, таким высоким, что перейдя на другую сторону улицы, едва можно было разглядеть крышу дома.

И тут я понимаю, что допустила непростительную оплошность, я не взяла у Егора Каземировича ключ…

Чем я теперь открою причину моей бессонницы?

Тут зазвонил телефон, и я услышала в трубке знакомое хихиканье:

– Матушка моя, вы забыли взять ключ от дома…

– Да, я поняла это только теперь, когда с таким трудом добралась до этого места, – сказала я, а про себя подумала, что это старушка умеет читать мысли.

– Не печальтесь, Варенька, я помогу вам открыть дверь, не сходя с места, – и старушка вновь начала хихикать, словно её кто-то щекотал.

– Здесь где-то спрятан ключ?

– Совершенно верно! И его нужно найти, матушка моя. Вторая доска в заборе, если считать от ручки двери – найдите её, Варенька. Она слегка качается. Отстраните её и просуньте руку. Нащупали ключ? Он висит по ту сторону калитки…

– Хорошо! Большое вам спасибо! Я перезвоню, когда посмотрю дом.

– Конечно, конечно, буду ждать, матушка моя. Удачи вам, Варенька! – сказала старушка и повесила трубку.

Я всё сделала так, как сказала мне Акулина Фёдоровна.

Доска поддалась легко, и я просунула руку до самого локтя и начала исследовать доски. И вот я нащупала маленький ключик и уже почти сняла его с загнутого гвоздика, как мою ладонь пронизала острая боль.

Из последних сил я ухватила ключ и выдернула руку из щели.

В кулаке, наполненном кровью, лежал ключик. Я взяла его другой рукой и вставила в замочную скважину, и дверь медленно открылась, сопровождая этот процесс жутким визгом петель и скрипом засовов.