Елена Нестерова - Отель для призраков-2

У стойки с рекламой стоял молодой человек. Я не сразу его заметила, но что-то внутри него приковывало мой взгляд. Растрёпанный, неопрятный, нелепо одетый, и взгляд…

Словно молнии летели на окружающих. И те, на кого он смотрел, переставали улыбаться, спотыкались и вздрагивали. Как будто на них порчу наводили.

Я направилась прямиком к нему и почти взяла его за руку, как неведомая сила выдернула меня из вестибюля метро и швырнула в тот же двор, где и оставила до этого. Госпожа Смерть была встревожена не на шутку.

– Вот скажи мне на милость, девочка, о чём ты всё время думаешь?

– О маме! – не задумываясь, сказала я.

– Вот в чём дело! Вместо того чтобы думать о работе, о бедных Призраках – сиротках, ты думаешь о маме, ты хочешь её воскресить, а воскрешаешь из мёртвых тех, чей жизненный путь окончен, нарушая цикл жизни. Вот что прикажешь с ними делать? Их ждут на небе, а они живее всех живых. И пусть я – Смерть, но убивать людей не входит в мои обязанности, я просто помогаю душам уйти на небо. Девочка моя, ты забыла своё предназначение. Нельзя воскрешать всех подряд.

– Я же не нарочно! Что же мне дома сидеть, взаперти? А как я тогда маму спасать буду?

– Всё же я не пойму, и на небе молчат, отчего ты так переменилась? Может, я чего-то не знаю?

– Призраку нас новый, и один-единственный. Вроде и не случилось больше ничего. Сыплем пепел от старого дома, дорогу для Призраков делаем, и всё равно никто не приходит.

– То-то и оно, что не приходят. Знать бы, почему?

И тут я вспомнила о серебряной монете с дырочкой посередине и, достав её из кармана, сунула под нос Госпоже Смерти.

Она отскочила, как ошпаренная.

– Где ты это взяла? Ты знаешь, что это?

– Знаю! Это один из тридцати серебряников Иуды. Их потерял тот, кто убил мою маму.

– Так что же ты молчала, глупая девчонка, в серебрянике всё и дело. Отдай его мне!

Я уже было протянула ей монету, но тут же отдёрнула руку.

– Савве Тимофеевичу кажется, что эта монета поможет мне выкупить мамино сердце. За него Дьявол всё отдаст.

– Ах, вот в чём дело. Мамино сердце! Может быть. Но на этот серебряник много желающих найдётся. Даже у меня руки трясутся от нетерпения, хоть мне и без надобности. Не носи его с собой, спрячь дома. Может, мёртвых воскрешать перестанешь.

– Я устала очень, пожалуйста, перенесите меня домой. Папа волнуется, Савва Тимофеевич и мама…

Здесь я осеклась, но Смерть погладила меня по голове, и я оказалась рядом со своей калиткой.

Папа был в бешенстве.

– Где тебя носило? Варя, ты хочешь, чтобы я умер вслед за матерью?

– Мама не умерла! – закричала я и бросилась в свою комнату.

Потом пришёл отец, и, выплакавшись ему в жилетку, я рассказала о событиях, случившихся в эти три дня, когда меня не было дома.

Выслушав меня очень внимательно, он сказал следующее.

– Оставлять здесь монету небезопасно. Теперь все знают, что она у нас. Ночью мы перенесёмся на пепелище старого Отеля и закопаем её там. Демоны не смогут ковыряться в золе.

Там мы и сделали. И пока папа рыл ямку, я гладила тонкий стволик молодой рябинки, что выросла из-под старого раскидистого дерева, моей отрады не только в жаркий день, но и в самые печальные минуты. Всё это я прекрасно помнила, хотя большинство событий из прошлой жизни улетучились напрочь из моей молоденькой и неразумной головы.

– Папа, не рой там. Я знаю, где спрятать монету. Вот, подумай сам – всё сгорело. Забор, дом, вещи волшебные, фотографии старинные. Сад пламя слизало, ни ветки, ни обглодыша не оставило, а рябинушка, моя душенька, выжила и новую жизнь дала, как мама моя, когда меня родила. Я монету под деревом зарою и пеплом засыплю, для верности.

Так мы и сделали. Я была уверена в своей правоте, и отец поддержал меня.

Смерть была права, монета отпугивала Призраков, как знак Сатаны, но давала мне силы. Тёмные силы!

И, вернувшись домой, мы увидели нового посетителя Отеля.

Я не могла поверить своим глазам. Тот самый юноша, что я сегодня видела в метро. Он стоял, покачиваясь на ветру, краски исчезли с его одежды, а взгляд потерял колкость. На груди его зияла огромная рана, словно его переехал поезд.

Он вошёл в калитку, даже не взглянув на меня, и пошёл к дому.

Там его остановил отец, и тогда Призрак заплакал. Стал жаловаться, что он совсем один и ему страшно, и не могли бы мы приютить его на одну ночь.

– Но разве ты не хочешь остаться? – спросила я.

– Я ещё не решил! Правда, не решил. Может, я уйду, а может, останусь и буду ждать… Дайте приют несчастному. Сегодня меня кто-то спихнул на рельсы. И когда я отлетел от тела, меня потянуло к вам… Можно остаться на ночь?