Евгений Захаров - Парадоксы. Сборник мрачных рассказов

– Две пятнадцать.

– Не успеваем…

Я нечеловеческим рывком натягиваю рубашку, едва не воя от боли.

– Брюки. Брюки одевай, скотина!

– Ребята, я ж быстрее не могу…

– Не наше дело. Товарищ капитан, он не подчиняется!

– На!

Что-то врезается мне в спину. Сразу вспомнились щупальца центавросов – хлесткие, но не очень болезненные удары.

– Я уже, товарищ капитан! Я уже…

– Пальто! Шапку! Живее, обезьяна!

Я шарю руками по полу.

– Чего тебе?

– Ботинки…

– В тапках пойдешь!

Накидываю пальто, натягиваю шапку, пытаюсь дотянуться до рукавиц на шкафу, но вновь получаю по плечам. Чем это они?

– Ногами работай, дедуля!

Бегу, спотыкаясь, вслед за мерно колышущимися спинами с цифрами на зеленых камуфляжах. В мою спину то и дело тыкается дуло.

– Давай, давай!

– Ступеньки, ребята!

– Ничего, прыгай!

Проклятая тапочка слетает с ноги.

– Дайте поднять…

– Не нагибаться! Марш, марш!

Бегу, стараясь больше наступать на обутую, правую ногу. Левую тут же начинает жечь холод.

– Товарищ капитан! Вот его тапка!

– Потом оденет, не укладываемся!

– Да что же…

– Разговоры!

На четвертом этаже заминка.

– В строй! В строй!

– Жека!

– Андрюха!

– И ты?..

– А ты…

– Разговоры!

Дальше бежим бок о бок. Вот так же бок о бок всю Великую Центаврскую прошли. А вместе мы с Андрюхой еще с гражданской.

– Знаешь?

– Не знаю.

– И я без понятия.

– Может, мобилизация?

– Вряд ли. Одеться бы дали.

– Значит?..

– Разговоры!

Второй этаж. Разворот. Половина камуфляжей – в окна. Ждать возле подъезда.

– Это же мы тогда, помнишь? Так же цефистов брали!

– А причем тут мы? Сейчас-то?

– Так, слушай мою команду! Из подъезда – бегом!

– Товарищ капитан, у меня одна нога!

– Знаю, разута.

– Нет. У меня вообще одна нога!

Это точно. Андрюха разминировал свой дом, бывший штабом у центавросов. Ошибся… Теперь вот на протезе.

– А, это ты, что ли, инвалид? Ничего, помогут.

– Спасибо!

Вылетаем из подъезда. По бокам – бластерчики. Дула – прямо в глаза.

– В колонну – стройся!

– А-а-а!!!

Сзади на меня падает пудовая тяжесть. Не удержавшись, валюсь на снег.

– Что там?

– Одноногий.

– За что вы его?

– Ну мы же обещали помочь!

Голос капитана лучится добротой.

– Да, в двадцать шестом попался бы ты мне…

Хлещет по спине «щупальце»…

– Подъем! Подъем! Чего разлеглись!

– Поспать захотели!

– Ха-ха-ха!!!

– В могиле отоспитесь!

За шиворот – рывком – на ноги. В руку тычется тапочек.

– Оденьте, товарищ!

– Митрохин! Стать в строй!

– Есть!

Но тапок уже на ноге. Понемногу отходят сведенные судорогой пальцы. На плечо – рука.

– Андрюха, держись!

– Кх-х-ха…

Кровь на щеке.

– Товарищ капитан, может, его здесь?

– Ни в коем случае! Был приказ – на площади!

– Давай ногу! Ставь на мою, ставь, не бойся!

– Я с-с-с… сам-м-…

– Ставь, говорю! Пошли! Раз! Два! Раз! Два!

– Торопимся, граждане! Шевелим копытами!

– Евгений, твою мать, и ты тут!

– Паша, сукин ты сын!

– Жека, здоров!

– Пока да, Вань.

– Черный юмор, блин!

– Разговоры!

Наша колонна соединяется еще с двумя из соседних домов. Я знаю почти всех. С кем-то служил, с кем-то учился… А вон Санька! Ого, и Коляныч тут!

– Что ж они, решили всех наших собрать?

– Ни одного лишнего, товарищ капитан!

– Давайте, немного осталось!

– Не могу-у-у!

– Кто это?

– Можешь, можешь!

– Да кто там?

– Игорь, кто же еще?

Опухший, валится на снег Игорь. Он совсем плохой. Ну еще бы – три года центаврской на тылах подъедался. Пусть теперь вместе со всеми поскачет!

– Не дойдет он, точно вам говорю!

– Два квартала осталось! Вставай, сволочь!

– Не м-м-м…

Один выстрел. Второй. Оплавленный снег. Крови почти нет – испарилась.

– Кто еще отдохнуть захотел?

– Мы идем, идем!

– Вот именно. А надо бежать!

– Бежим, товарищ капитан…

– А это кто у нас тут такой филантроп?

Хлещут то по мне, то по Андрюхе. Рычим от боли, но надо идти.

– Как тогда, Жень, помнишь? В Роще?

– Помню, Андрюха, ты молчи давай…

Как забыть Рощу? Половина деревьев срезана, как ножами. Центавросы, как макаки, носятся по ветвям. Чувствуешь себя персонажем «Дума». Лупишь во все, что движется. И бежать, бежать. В беге – спасение. От пня до пня, от куста до куста. Дым – глаза текут, дышать только через фильтр. Как мы тогда выжили, одному Богу известно…

– Полквартала! Живее, дохляки!