Коллектив авторов - Страшные истории Якутии. Сборник легенд XXI века

Родители домик продавать не стали – вместо этого останавливались там изредка – так и превратился он в охотничий домик. Потом про это благополучно забыли и не вспоминали до того, как там решил переночевать Валера. Сейчас, говорят, он до сих пор там стоит, правда погреб уже давно закопали…

Это произошло в 70-х годах в Якутии, в Таттинском улусе. Началось всё с того момента, как к нам домой в Ытык-Кюель зашел наш дальний родственник Серафим.

Попив чаю, он сказал, что хочет ехать домой в Уолбу, но в связи с тем, что машин в то время было маловато (а частных вообще не было), попросил у нас велосипед. Тогда на велосипеде ездили практически все – стар и млад, мужчины и женщины, почти как в Китае. У нас было два велосипеда, и родители ему одолжили «Урал».

Уолба находится от Ытык-Кюеля севернее на 33 километра. Тогда нынешней федеральной трассы не было, хотя основная траектория сейчас осталась старая, но заезд был другой: сворачивали чуть раньше, и дорога шла через два поля. Первое из них называется «Еней аласа». Дорога в поле заезжает с восточной стороны, спускается, идет под холмами по северной стороне и выезжает с западной стороны с подъемом мимо небольшого кладбища, потом через лесок спускается в другое поле. На каждом холмике по могиле – так сказать, у каждого свой холмик.

Серафим заехал в это поле вечером, когда аккурат садилось солнце. Проехал под холмами, поднялся, чтобы выехать из поля, и видит, что на одной из могил к нему спиной сидит женщина и расчесывает волосы. Серафим удивился – что за сумасшедшая нашла место для сиденья? Поднявшись наверх, остановился и посмотрел, кто такая. Это была молодая женщина, звали ее Христина, она не так давно повесилась и была здесь похоронена.

Серафим не помнил, как доехал до дому, а это было примерно три километра. Приехал домой никакой, совсем слег с сердцем. Еле откачали. Но Христина потом начала появляться везде. В то лето, помню, Уолба находилась словно в осадном положении. Люди боялись вечером на улицу выходить. Постоянно со стороны поля, где она похоронена, приходил небольшой смерч и исчезал у дома, где она жила. После ее смерти там жил один дед. Его, бедного, каждую ночь выгоняла Христина – дед потом не выдержал, съехал. В то лето я с бабушкой приезжал в Уолбу, и она нас после ужина не выпускала на улицу играть. Помню, рассказывали, что Христину встретила ее же лучшая подруга, когда пасла коров. После этой встречи подруга тоже долго пролежала в больнице. И самое интересное, что ее видели русские шоферы, привозившие в Уолбу груз, тоже сидящей на могиле и расчесывающей волосы. Рассказывали, что они интересовались у местных: «Что за чокнутая у вас сидит на могиле и волосы чешет?».

Помню, как бабушка ворчала, что умершую плохой смертью похоронили на общем кладбище, да еще как обычного покойника. То есть не одев на голову глиняный горшок и положив лицом вверх. Еще и звезду с флажками прибили на столбе могильном.

Потом пришла зима. А в апреле следующего года отец Серафима Терентий, старый коммунист, купил несколько килограмм соли и ею обсыпал всю поверхность могилы, чтобы соль с растаявшим снегом впиталась в землю. С тех пор ее никто не видел.

Жил в селе старик-пенсионер. Дом у него был большой, а у него никого не было, и он решил сдать комнату практикантке, которая проходила стажировку в местной больнице. Отношения между хозяином и девушкой были ровными, никто никому не мешал, иногда по вечерам болтали о том о сём.

Однажды зимним вечером девушка возвращалась из больницы. Входя во двор, она услышала где-то в противоположной стороне двора хруст снега. Темнота не позволяла видеть, кто это, но она подумала, что это старик какие-то дела делает. Но её удивило, что человек очень сильно то ли пыхтел, то ли стонал, будто задыхался. Девушка громко спросила: «Кто это?» – и тут же шаги и странное дыхание стихли. Постояв немного, девушка почувствовала себя неуютно и вошла в дом. Старик сидел у печи, и она поняла, что это никак не мог быть он. Она решила ничего не говорить, чтобы не пугать старого человека. Сели ужинать, и она заметила, что старик был какой-то грустный. На её вопрос он ответил: «Лёг после обеда вздремнуть, и мне приснился мой младший брат, который умер двадцать лет назад. Всё звал меня пойти с собой, но я отказывался. Плохая это примета». Девушке стало ещё страшнее, но она промолчала.

Наступила ночь, и они разошлись по комнатам. Девушке не спалось, она всё ворочалась на постели. Старик спал в соседней комнате, и она хорошо слышала его неровное дыхание. Вдруг на улице, прямо под окном девушки, опять захрустел снег, и раздалось то самое прерывистое, похожее на стон дыхание – будто кто-то только что пробежал марафон и задыхается. Девушка накрылась одеялом с головой, чуть не умирая от страха. Прошла минута, и, хрустя снегом, невидимый гость переместился к окну в комнате старика. И тут же практикантка услышала, как характер сонного дыхания старика изменился: он тоже начал пыхтеть и хрипеть, ворочаясь на постели. Девушка подумала, что надо бы его разбудить, но «гость» за окном тоже дышал почти в унисон со стариком, и она побоялась из-под одеяла. Не знала, сколько это продолжалось, и в итоге уснула.