Марк Агатов - Жуткие тайны Казантипа. Книга третья

«Ирина молодец, не побоялась выстрелить в уголовника. Это очень трудно сделать. Первый выстрел в человека, это шаг в другой мир, зато потом все пойдет, как по маслу. Вот только ружье нужно спрятать. Если его найдут, то станут искать того, кто этой ночью следил за подъездом. А этого допустить нельзя».

Гарик сунул охотничье ружье под кровать, поправил подушку и повернулся лицом к стене.

«Я должен был его убить! Убить! – стучало в висках писателя. – А он остался жить! Второго такого шанса у меня не будет! Надо было добить Старкова. Всего один удар в горло, и о Казантипе можно было бы забыть навсегда, но ничего, мы еще с ним встретимся».

Неожиданно Гарик почувствовал, что летит в бездонную пропасть. Еще секунда, и он должен был разбиться, но в последний момент невидимая сила остановила полет и выбросила его назад, в Москву. И это уже не было сном. Теперь Гарик ясно видел людей, машины.

– Так бывает при отрыве тромба, – вспомнил он слова преподавателя медучилища Нижника. – Больной проваливается куда-то в яму, а потом приходит в себя.

– Нет, этого не может быть, – стал успокаивать себя Барский. – Это не инсульт, такое бывает и при сотрясении мозга, и после удара чем-то тяжелым по голове. У меня все в порядке, я все вижу и слышу. А вот, и он, «черный квадрат».

Гарик мгновенно успокоился. Теперь он мог говорить с героями своей будущей книги. А еще он читал чужие мысли и школьным ластиком стирал из памяти все, что касалось захвата заложников.

Стрелки часов показали полночь в тот самый момент, когда писателю Маркусу Крыми наконец-то удалось остановить проезжающее мимо такси.

– Куда ехать? – приоткрыв дверцу, спросил пожилой узбек в клетчатой рубашке и тюбетейке на лысой голове.

– Тупик Чубайса, №13, – сообщил писатель.

– Первый раз слышу о такой улице, – недовольно произнес таксист. – А кто он, этот Чубайс, ученый, поэт, музыкант?

– Тупик Чубайса за Курским вокзалом, – пояснил Барский. – А кто он на самом деле, я не знаю.

– Значит, гастарбайтер из Окраины, – указав пассажирам на заднее сидение, произнес водитель.

Гарик, как истинный джентльмен, пропустил вперед свою давнюю знакомую, психолога из Краснолиманска Веру Самойлову. И сев рядом, спросил у водителя: «Почему из Окраины?».

– Так на Курский все поезда из Окраины приходят. И я так думаю, что человеком он был не совсем хорошим. Хорошими именами называют проспекты, улицы, а тупик, он и в Узбекистане тупик.

– У вас удивительная логика, – вмешалась в разговор психолог.

– Логика у меня нормальная, – обиделся гость столицы. – Я ведь не просто так спрашивал, кто он такой, а для того, чтобы узнать, где расположен «тупик Чубайса». Если он художник, то я открываю белый блокнот, если музыкант – серый, а если писатель, то красный.

– Чубайс и его четыре подельника Максим Бойко, Александр Казаков, Альфред Кох, Пётр Мостовой в конце 1997 года получили авансом по 90 тыс. долларов каждый от издательской фирмы за ещё не написанную книгу «История российской приватизации», – сообщила водителю Самойлова.

– Это ж какие деньги платят писателям!? – изумился таксист, умножая вслух гонорары соавторов «Истории приватизации» на цифру пять. – 450 тысяч долларов получилось. Да я за свою жизнь столько денег не заработаю.

– Какой он писатель? – возмутился Маркус Крыми. – Самый обыкновенный жу…

Но произнести слово до конца не смог из-за приступа кашля.

«И чего это на меня кашель напал? – мысленно удивился писатель. – Может, аллергия на Чубайса и его подельников?».

«Это не аллергия, – успокоил его внутренний голос. – Просто Вера даты перепутала. Она рассказала о том, что будет в девяносто седьмом году, а до этого года доживут не все из тех, кто едет в этой машине».

После этих слов кашель тут же исчез. Пассажир посмотрел на тюбетейку московского таксиста.

– Ты напрасно его оскорбить хотел, – как ни в чем не бывало, продолжил водитель. – Чубайс очень большой писатель, раз получил такие большие деньги за еще не написанную книгу. И теперь я знаю, где искать этот тупик Чубайса. Он в красном блокноте. Там у меня все улицы и памятники писателям есть. Открываю слова на букву «Че» – Чехов, Чаадаев, Чуковский. А вот вашего Чубайса тут нет. И что будем делать?

– Дописывать в блокнот, – улыбнулась Вера. Ей нравилось подкалывать малограмотного шофера из Узбекистана.

– Дописать-то можно, только вначале его найти нужно. Вот сейчас бабку на остановке спрошу про этого Чубайса, она старая, должна знать, где эта улица, где этот дом.