Олег Лутин - Тени Сокрушения

Гнилозубый тихо смеялся за моей спиной.

– Так что же, старик, говоришь, нет нам никакого спасения от этого твоего Выжигателя?

– Он прошёлся по многим городам и сёлам и никого не оставил в живых на своём пути. Он заживо сжёг миллионы людей, чтобы после они воскресли из пепла и вечно маршировали за ним!

– А ты откуда это знаешь, если он никого не оставляет в живых?

– Кто сказал, что я живой? – старик разверзнул рот с чёрными пеньками зубов и гнусно расхохотался.

Люди в ужасе перекрестились и хотели было броситься на него с вилами и факелами, но вдруг раздался сигнал тревоги. Затем крики ужаса… В воздухе растекался запах палёного мяса. Суматоха отвлекла горожан от старика.

Когда очередной город обратился в пепел, а пополнившаяся армия Выжигателя двинулась вперёд, гнилозубый достал банджо и запел, следуя за ней:

Ревенант, покуривая сигару, сидел напротив Близняшек и слушал их.

– Отец очень доволен вашей работой, – заметила Лиза, девушка на вид двадцати шести лет.

– Да, – выглядящая на шесть лет Линда улыбнулась, отпивая из чашки что-то красное, – так и сказал: «Не зря мы поручили это тому, кто участвовал в убийстве Куратора».

Внешний вид Близняшек всегда забавлял Ревенанта. Он знал, что двадцать лет назад их попытался убить Хозяин Гор и Лесов, но ему удалось прикончить только одну, Линду, после чего она стала вампиршей, и теперь сёстры походили скорее на мать и дочь. Ревенанта так развлекало наблюдать за ними, что, имея дела с их отцом, Вельзевулом, он предпочитал держать с ним связь именно через сестёр. Тем более что после создания Мун-сити Вельзевул, как и все члены Совета Демонов, сохранившие лояльность Консилиуму, был очень занят.

– Польщён, хотя я уже говорил, основная заслуга в убийстве принадлежит всё же Принцу Дождя и Тумана, а не мне.

– Но вы сыграли в этом существенную роль! В общем, вот ваши деньги, будем рады работать с вами и в дальнейшем!

– Честь имею, – кивнул Ревенант рыжим чертовкам.

Ревенант любил гулять по улицам Мун-сити. Пожалуй, после Сокрушения это был самый красивый город на Земле. Вернее, на том, что от неё осталось.

Высокие здания в смешанном стиле ар-деко и готики (местные жители в шутку называли его дарк-деко), вечная зимняя ночь, чистейшие хлопья снега вьются в свете всегда полной луны. Люцифер, создатель города, испытывал слабость к белому цвету, поэтому здесь было так много снега и лунного сияния.

Проходя по ажурному мосту через скованную льдом реку, Ревенант взглянул на Луну и на пару мгновений замер, любуясь. Мимо пронеслось такси со знаком Консилиума на каждой двери. Забавно, что ещё со времён Второй войны логотипом Консилиума был знак из глаза и полумесяца, а после Сокрушения этот символ стал фактически гербом Мун-сити, города, в котором никогда не бывает полумесяца, ведь Луна всегда полная. Ревенант находил в этом определённую иронию.

Неожиданно резко похолодало. В Мун-сити так бывало. Ревенант поёжился в своём кожаном плаще и зашагал скорее. Время охотиться. Хотя Солнце уже давно не восходит над планетой, вампирская необходимость каждые сутки кого-нибудь убивать никуда не исчезла.

Перейдя мост, Ревенант вошёл в небольшой переулок между двумя небоскрёбами. А вот и подходящая жертва! Проститутка, одетая совершенно не по погоде: в мини-юбке и колготках в сеточку. Она, видя импозантного мужчину и предполагая у него туго набитый кошелёк, направилась к Ревенанту сама. Вампир засунул руку в карман плаща и прихватил поудобнее нож… Как вдруг девицу разорвало в клочья. Алая кровь мощным потоком залила белый снег переулка.

– Что за чёрт?! – закричал Ревенант.

– Привет, милый, – услышал он ледяной и до боли знакомый женский голос у себя за спиной.

Марлен была, как всегда, прекрасна в своей ледяной красоте. Снежно-белые волосы и кожа и синие холодные глаза прекрасно сочетались с её роскошной белой шубой из натурального меха и серебряными украшениями. За её спиной стоял Великан, который, видимо, и подарил ей и серебро, и шубу.

– Прекрасно выглядишь, любимая, – заметил Ревенант, стараясь сохранить в голосе спокойствие, хотя на деле всё его тело было напряжено.

– Не твоими усилиями, дорогой. Давно не виделись. С самого Хэви Фоллс, кажется?