Андрей Сокол - Эксперимент

– Посмотрите-ка, дружище, на эти кубики, – рассказывал он. – Это ёмкости, в которые я нынче помещаю души всех расчудесных обитателей здешних мест. Всех этих героев-первопроходцев, ученых и артистов, так называемых добрых фей, ну, и простых работяг, конечно… Я не собираюсь их тупо мочить. Пусть и не надеются! Никаких им раёв, никаких реинкарнаций, никаких вечных покоев, блин! Все останутся тут. Навсегда!

В освободившиеся тела я расселяю мой народ. Пусть поживет по-человечески. Пусть попользуется благами цивилизации. Ведь эти блага принадлежат ему по праву. И никаким прочим! И пусть попробуют возразить мямли-интеллигенты!

Кому всегда принадлежат власть и красивые самки? Хитрым и напористым! Я уважаю вас, прохвессор. Вы на правильном пути! И к богу сомнения!

Итак, о чем, бишь, я? Ага! Все будут довольны, вот увидите. Я перепишу историю по справедливости, то есть, как нравится мне. А души в коробочках вечно будут терзаться вопросами: «ну, как же ж так?» «как с нами могло такое стрястись?»

Фёдоров открыл было рот, чтобы спросить, зачем нужно запирать души в коробки…

– Вижу, хотите спросить, зачем мне это нужно? – догадался Владыка, – А вы знаете, какие мощные источники энергии ненависть, отчаяние, бессильная злоба, чувство униженности?.. Огого!

– А Ева? Что с ней? Она умерла? – спросил Фёдоров.

– Нет, эта дрянь бессмертна, – ответил Владыка, – И с ней работают специалисты… Видите ли, пока вы окончательно доматериализовывались, у нас тут появились… как бы так сказать… небольшие временные трудности. Сбежала её старшая сестричка Жанна, вы её помните, чёрненькая такая, и они с другой их старшей сестричкой, Соней, перекрыли портал. Связь с нижним миром у нас прервалась. Чувствую, ещё одну свинью они нам подложили… Однако мы пришли!

– Доктор! Спасите его!.. – Света упала на колени, вцепилась пальцами в халат врача.

Врач поднял её, встряхнул за плечи…

– Владимир Фёдорович! – позвали из-за приоткрывшейся двери. – Больной из пятой палаты пришел в сознание.

«Какое счастье, что это был всего лишь сон…» – подумал Фёдоров, просыпаясь. Сознание понемногу возвращалось. Вместе с ощущением веса пришло чувство покоя и защищённости. Сквозь веки ломился горячий утренний свет. Фёдоров открыл глаза и увидел край синей постели в «золотых» звёздах, часы на тумбочке (они показывали десять минут десятого) горшок с цветком на подоконнике… За окном галдели птицы…

Алисин край простыни был откинут.

Игорь перевернулся на спину.

Уютно пахло кофе.

«Я дома… – подумал Фёдоров, нежась в теплых утренних лучах, – Какое счастье проснуться дома».

Белые стены, белый ковёр на полу, белые колонки в углах комнаты, телевизор на стене… Правее, ближе к двери, стеклянный туалетный столик, на нём среди флакончиков, баночек и баллончиков, полосатый котик Кузинька – любимая Алисина игрушка… На ковре – в картинном беспорядке – чулки, чёрная блузка, чёрное бельё, чёрная юбка…

…Будто с похмелья, Фёдоров не мог вспомнить, что было накануне… Постепенно какие-то картинки начали всплывать в памяти: туннель… чёрный шар… взрыв… Синие розы… Дом над морем… Демон и Владыка с мерзкими рожами… Две девочки… Гоблины в камуфляже… Подземелье с ящиками для душ… Господи, приснится же такое…

За дверью послышались шаги – вошла Алиса в коротком серебристом халатике и с подносом в руках. Её чёрные волосы были влажными.

– Доброе утро, Игорек! – она поставила поднос на тумбочку и присела на край кровати.

Фёдоров притянул Алису к себе…

«Минуточку…» – шепнула она, выпрямилась – и халатик упал на пол.

Пока они купались в нежности, кофе успел остыть…

– …ты целуешь меня, будто в последний раз, – сказала Алиса с улыбкой.

– Я очень, очень по тебе соскучился.

– За сутки?

Алиса погладила его лицо нежной ладошкой. У Алисы красивые руки…

Красивые и добрые, с чуткими пальцами.

Надёжные руки…

– Алиса, мне приснилось, что я умер… – сказал Игорь.

– Долго жить будешь, – ответила Алиса.

– Я ничего не помню… – сказал Игорь, – Что было вчера? Я же куда-то уезжал, да?

– Я позвонила тебе… Я очень скучала… Потом взяла такси и приехала в лабораторию. Мы нашли тебя на площадке перед воротами. Ты был без сознания. Лаборатория сгорела…

– Правда, сгорела? Да? – спросил Федоров, радостно улыбаясь.