Константин Бунин - Скрипт №? Повесть, рассказы

Ушло под землю, вглубь кислых почв. Не оставило следа. Заросло лесом.

Они сидели на огромном валуне, округлом куске скалы, вросшим в болотистую землю. Луна все не всходила, а Олег старался не смотреть на Вадима, боясь увидеть что – то страшное, то что живые люди не должны видеть никогда. Они сидели спиной друг к другу, на расстоянии метра, но тело Олега было будто прислонено к стене. Стене, утыканной ледяными шипами., Его начал бить озноб.

– Холодно, я зажгу огонь – Вадим встал и Олег обернулся. Тонкий слой лишайника в центре камня задымился и вспыхнул непропорционально большим пламенем. Повеяло жаром. Олег отпрянул от неожиданности, но заставил себя подвинуться вперед. Перед глазами в гипнотизирующем танце забились багровые языки. Невероятно темное пламя. Цвет прогорающих углей. Олега охватил восторг облегчения, как всегда случается, когда вдруг отступает сильная боль. Тело расслабилось и он начал блаженно дремать, окутанный мягким теплом.

– Нет, я не сплю. – Олег понимал, что скорее врет. – Я… – он замолчал, чувствуя, что не может подобрать слов.

– Я знаю. – ответил Вадим и его слова бодрящим холодом, снова вырвали Олега назад, на лишайный камень.

– Странно, Рождество завтра, а здесь… болото – сказал он, чтобы не молчать.

– Я Сделал потеплее… Вообще я люблю болота. Они загадочные. По-детски. Кажется, будто здесь полно чудесных тайн, которые знают только посвященные. – он невесело улыбнулся.

– Разве нет? – Олег спросил как можно участливее.

– Тайн полно. Но если б ты знал, как всё на самом деле прозаично. Примитивно, просто, тупо. Механическая пошлятина.

– В болоте?

– И в болоте… Это не стоит того, чтобы…

– Чтобы что?

– Вообще не стоит.

– Она будет жить? – Олег так этого хотел, что его голос срывался в конце каждого слова этой короткой фразы. Влад долго смотрел ему в лицо.

– Она уже умерла.

– Каааак!!! Неет! Как! – Олег захрипел, и из его глаз потекли слезы. – Стой! Ты! Стой! У нас договор! Мой Договор!!! Скотина! Ты обещал!

– Она умерла, ничего нельзя сделать. – Влад продолжал смотреть Олегу в лицо

– Но… Она… Ей сейчас ведь лучше, чем было? Она… там? – Олег посмотрел вверх.

– Умерла, значит исчезла. Её нет, и больше никогда не будет. Нигде.

– Сволочь!!! Мой договор!!! Подонок!!! – Олег завыл. Он катался по земле, пока были силы. и злость выходила из него как кровь из страшной раны. Сначала мощным потоком,. Потом тише. Потом он устал и лег на спину. Голоса не было. Он был опустошен.

– Вот твой договор. – Влад протянул в сторону Олега руку со свернутым пергаментом. Олег приподнялся с земли и Влад разжал пальцы. Свиток развернулся в воздухе, став похожим на морского ангела и осветился по краям яркой полосой, превращаясь в пепел. Он сгорел не долетев до земли.

– Ты свободен. – сказал Влад.

– Зачем? – тихо выдохнул Олег, не шевеля губами. – Зачем мне это теперь? Это все было ради нее… А теперь… Сволочь… Ты подлый… Ты… Ты всё у меня отнял…

– Ты её забудешь. Скоро ты забудешь, какая она была на самом деле. И придумаешь её заново. Подгонишь под свой идеал. Она умрет даже в твоих мыслях, превратится в то, чем она никогда не была. А потом, чуть позже, появиться другая. Очередная. За которую тоже можно отдать душу. И ты опять захочешь её отдать в обмен на несколько месяцев мучений, для той, которой это не нужно.

– Что ты несешь! Что ты вообще можешь о ней знать. Что ты обо мне знаешь!

– Ты преувеличиваешь свою уникальность. Ты преувеличиваешь её уникальность. Ты вообще преувеличиваешь. —холодно сказал Вадим.

– Это смешно, да? Это, наверное какое-то неземное наслаждение, дать человеку надежду, а потом все отобрать? – Олег оскалился. – Ты кайфуешь, ублюдок?

– Отобрать? Я? – Влад изобразил на лице подобие удивления. – Ты же мне сам отдавал свою единственную ценность. Я отказался. – он секунду помолчал, выдерживая паузу. – Ты еще меня козлом обзови. Это, знаешь, для нашего брата самое обидное. Или, уж если совсем невтерпеж, можешь камнем кинуть. Ибо сказано: «Будьте как дети». Глупые и жадные. С маленькими липкими ладошками.

– Побрезговал, значит. – Олег по инерции пытался его уязвить, расходуя остатки злобы. – Чем она плоха? – он деланно улыбнулся – Моя единственная ценная душа.

– Твоя душа вообще ничего не стоит. – Влад брезгливо поморщился. – Насочиняли сказок. Это просто юридический термин. Чтобы удобней было вести учет. Да её вообще нет. Если единственная ценность… – он замолчал на полуслове.