Владимир Мухин - Чижовское кладбище

Именно так устроена наша психика. Мы всегда стараемся забыть нечто плохое и шокирующее, не говоря о том, чтобы делать из этого уроки и выводы. Мы просто представляем, что это случилось не с нами и наступаем на «те же грабли» в десятый и сотый раз.

Хотя, одного стыда в такой ситуации было мало. Оба парня чувствовали, что нелепость всей ситуации необходимо было «чем-то заесть», чтобы перебить не хорошее послевкусие.

Леха шел, смотря под ноги на тропинку, усеянную мелким валежником. В его голове крутились десятки тем, которые он никак не мог выпустить из себя.

Но в это время, заговорил Эдуард:

– Тебе не кажется, что кладбище слишком большое? – Как можно более спокойно заявил он.

– Нет. Не знаю.… Я не знаю, какими должны быть вообще кладбища.

– А ты из машины не видел, какое оно? Оно таким и было? Большим, в смысле.

– Ну, это ты у нас любитель рассматривать кладбища, так что тебе видней, – на лице Лехи выразилась гримаса сарказма.

– В том то и дело, что я любитель…. И я не видел, чтобы оно таким здоровым было. Здесь максимум идти пять минут через него. А мы идем уже минут двадцать.

– Господи, Эд! – Воскликнул Леха. – Да хватит загонять всякий бред. Ты еще скажи, что кладбище растянулось, как резинка от трусов! Это может быть что угодно! Например, оптический обман зрения. Вот дома тоже издалека кажутся маленькими, а когда подходишь, то черта с два.

– Дома – не кладбища, Леха.

– Да хватит уже про твои кладбища! – Воскликнул мужчина и остановился. – Давай лучше сменим тему, окей!

Эд посмотрел по сторонам, скользнув глазами по остроконечным, ободранным обелискам, между которыми росла крапива. Почему-то он испытывал явную неловкость.

– Давай, – Неожиданно быстро согласился Эд.

Леха снова пошел вперед, понимая, что дальнейший бунт бессмысленный.

– Как твоя работа? – Спросил он, обращаясь к Эду.

– Ну, это больше называется бизнесом, чем работой. Потихоньку. Покупаем-продаем, как еще будет?

– А ты никогда не хотел заняться чем-то более серьезным? – Поднял давний больной вопрос Леха.

– То есть построить с нуля бизнес по продаже мелких товаров из стран Азии – это клоунада? Ну-ну.

– Нет. Я этого не говорил. Можно было делать что-то более глобальное и важное.

– Ага. Как ты, я так понимаю? Между прочим, я зарабатываю больше тебя, если тебя это волнует.

– Что-то не сильно заметно.

– А я человек скромный, не люблю из толпы выделяться.

– Ясно. На водку и шлюх все просаживаешь.

– Мои деньги, куда хочу, туда и просаживаю.

– А ведь мы с тобой когда-то мечтали вместе, Эд. Помнишь? Хотели одно дело делать, все изменить, – вздохнул Леха, укоризненно глядя на друга.

Эд остановился и пнул ногой гнилой кусок палки, который валятся тут же.

– А что ты меня отчитываешь, как моя мамаша!? Какого черта, чувак! Или ты думаешь, что ты самый умный!

– Я не думаю, что я самый умный! Но я думаю, что я поумнее многих. Особенно тех, кто идет на красный диплом, а потом бросает все и становится торгашом!

– А вот тут ты прав, Леха. Я торгаш. И торгую, я всяким дерьмом, от уточек для ванной, до бабских самотыков. А знаешь, почему я это делаю? Почему моя мини-фирма, которую я открыл, это делает? Знаешь? Нет?

– Не знаю, – машинально выпалил Леха, гладя в красное лицо Эда.

– Потому что эти все твои науки и дипломы – это редкостное говно! Ты целыми днями как слепой крот сажаешь себе зрение и лижешь задницы разным преподам, методистам, кураторам, начальникам. И все что у тебя есть – это работа по двадцать часов в сутки и карьерный рос, размером с член дождевой улитки. Ты мучаешься и ждёшь выходных, как избавления, а дальше все повторяется по новой. И так всю жизнь. Так всю чертову жизнь, пока ты не окажешься вот здесь! – Эд топнул ногой, подчеркивая свои последние слова. – А в это время тупоголовые мажоры пьют вино и вставляют телкам, глядя на то, как такие вот неугомонные «Ломоносовы», ломают себе лбы о «гранит науки», мать ее!

– Значит, ты хочешь быть тупым барыгой? Прекрасно! С этого надо было и начинать…

– Да! Да, друг. Я и есть тупой барыга! Тупой, пьющий, трахающийся, нюхающий барыга. И лучше я буду мутить дела, и жить в кайф, чем делать тупую, монотонную работу с кучей бумажек, не видя белого света.

– А вот я вижу белый свет! – Воскликнул Леха, полностью сменив тон своей речи.

– Поздравляю, ботаник! Каждому свое.

– Да нет, идиот! Я реально вижу вон там свет. Посмотри внимательнее! Я плохо вижу…

Поддаваясь неожиданному призыву друга, Эд вздрогнул и посмотрел налево. Действительно, сквозь кусты пробивался свет. Солнечный свет. И его было достаточно много.