Андрей Киселев: В шаге от Рая

Даже Джинджер, самая старшая в ее классе, которая, девчонкам хвасталась об личных отношениях с бой-френдом. В общем, так себе, таким же, как и у остальных. Но не таким как у Изабель. Даже у Джинджер не было такого красавца. С длинными вьющимися волосами, из-под большой золотой с острыми зубцами короны на голове, как сказочный принц из какой-нибудь сказки. С таким красивым молодым почти женским лицом. С невероятно красивыми голубыми глазами и красивой атлетической фигурой. Если б только все видели его этого ее парня из сновидений.

Кто он? Изабель так и не знала, но он любил ее, и это было для нее главное, и он был теперь там в том храме и ждал ее. И Изабель спешила. Спешила на очередное ночное свидание. Изабель не помнила, сколько в этот раз пробежала. Она особо и не мерила свой ночной по лесу сказочный полет метрами бега. Зачем ведь он ждал ее. Зачем ведь он был там и звал ее опять по имени. Он ее ночной красавец любовник. Они должны были быть вместе. Опять этой ночью. Как она его любила! Этого красавца из того полуразрушенного готического храма. Даже страха не было в этом лесу. Он ей казался теперь даже родным каким-то, куда более близким, чем был раньше. Но было еще что-то, что-то в этом лесу. Что-то, почти, всегда шло по ее пятам и преследовало Изабель. Что-то враждебное и чудовищное. Она ощутила один раз во сне появление еще кого-то. Тот другой или точнее, другая, следила за Изабель, и даже один раз напугала ее. Это была ее соперница. Так Изабель по крайней мере поняла как женщина.

Любовь не бывает без подводных камней. Даже во снах. Даже здесь был кто-то, кто хотел помешать их отношениям и теперь опять шел по пятам Изабель, по тому страшному корявому ветвистому живому лесу. То, была женщина. Да, женщина. Такая же, наверное, молодая, как и он. Старше ее, но молодая. Черноволосая с длинными вьющимися на невидимом ветру до самого пояса густыми кудрями. Брюнетка. Да жгучая брюнетка с глазами ночной демоницы. Черными как уголь и сверкающими огнем настоящего ада. Изабель видела только ее голову. Ниже была только тень. Черная женская тень, тень ее змееподобной фигуры, перемещающаяся каким-то образом над поверхностью стелющегося по земле туману. Кто она Изабель тоже не знала, но знала, что она имеет какое-то отношение к ней теперь и к тому ее белокурому красавцу. Она преследовала ее буквально по пятам, не отставая ни на шаг в том лесу и до самого лесного того полуразрушенного старинного многовекового католического храма.

— Изабель! — раздалось в лесу — Изабель, любовь моя! Иди же ко мне! И Изабель летела что было духу на призыв этой ночи. Она уже стояла на пороге того храма, когда сзади сломалась с треском за ее спиной толстая древесная ветка ближайшего с ней дерева. Та, что преследовала ее, стояла там. Она смотрела на нее страшным пронзительным взглядом молодой жестокой ненавидящей ее ведьмы. Она стояла почти в двух шагах за ее спиной, но не трогала Изабель.

Почему не было понятно. Может из-за него? Может он не давал ей прикоснуться к Изабель? Изабель смотрела на нее, и ей было страшно. Она видела, как та ее ведьма оскалилась и зашипела как змея, а во рту у нее были конические острые как у зверя зубы. Изабель, напуганная увиденным, быстро перешагнула через порог храма и заскочила внутрь здания под высокий его арочный с колоннадою свод.

— Я ждал тебя, моя Изабель! — сказал он этот русоволосый молодой любовник красавец — Ты вновь ко мне пришла, моя Изабель! Ты пришла ко мне вновь в мой лес и мой дом! И я рад видеть тебя здесь снова! — его голос гулко раздавался под сводами полуразрушенного готического храма. Он приблизился к Изабель и обнял ее. Потом крепко прижал к себе и прижал ее девичью с распущенными черными волосами голову к своей обнаженной груди. Он был совершенно голым. Всегда. Изабель не задавалась вопросом почему. Он был голым и при их первой встрече, но тогда она не видела его полностью. Он пришел из того леса. Такой светящийся ярким светом. Повис над Изабель кроватью в их первую ночь, ночь первой встречи. Она поначалу видела только верхнюю часть его обнаженного мужского красивого тела, а позднее уже он обнажился перед Изабель полностью и таким был всегда. С момента их первой близости. Он был всегда совершенно голым, и он всегда как-то светился изнутри каким-то непонятным призрачным голубоватым светом.

Казалось, его тело излучало само этот странный лучистый свет. Но он был теплым и приятным. По крайней мере, Изабель так казалось.