Александр Субботин - Сделка Политова

Пока Политов вот так стоял и размышлял, время бежало. И бежало стремительно. А он, застывший и словно заворожённый, смотрел на мертвеца. Спустя лишь несколько минут он смог стряхнуть с себя ту странную задумчивость, которая нахлынула на него неизвестно откуда, и, наконец, пошевелиться. Когда это произошло, он воровато приблизился к трупу и брезгливо осмотрел его. Он взглянул в голову Жигина, будто это была препарированная лягушка на уроке биологии. Потом Политов обвёл взглядом кабинет. Всё вроде бы было как и прежде: и шкаф, и стол, и диван, и даже сейф закрыт. На столе по-прежнему имелся такой же идеальный порядок (а именно стол был всегда свободен от документов), как и раньше, только теперь перед мертвецом Иван Александрович приметил исписанный лист бумаги и пепельницу, в которой лежала недокуренная сигарета и кучка бумажного пепла.

Политов хотел заглянуть в листок, но отказался от этой затеи, как от затеи его не достойной и даже унизительной. Скорее всего там было предсмертное послание близким и родственникам.

Разумеется, сейчас Политову несомненно следовало бы действовать иначе: сделать несколько звонков, сообщать о трагедии, оставаться на месте до прибытия специальных служб. И он собирался уже уходить и руководствоваться именно таким планом, как что-то его вдруг неожиданно задержало. Какое-то странное чувство, которое налетело на него тревожным ветерком. Словно, уходя, он как бы оставлял что-то важное здесь. Словно даже как будто он преступник, который оставляет за собой улики. Словно он что-то определённо упустил или забыл.

Политов остановился и прислушался к себе. Он хотел понять, что же хочет сообщить ему это неожиданное внутреннее ощущение. Он даже вернулся обратно, на то место, где совсем недавно стоял и глядел на труп. Он ещё раз осмотрел кабинет, стол, Жигина… И вот тут ему в глаза бросился тот самый продолговатый и золотистый предмет, что сжимал мертвец в левой руке.

Политов вновь осторожно приблизился к телу Жигина и наклонился так, чтобы не запачкаться кровью, а потом аккуратно вынул эту вещь из ещё не остывшей руки трупа.

Это была пузатая золотая перьевая ручка. Видимо та самая, о которой так случайно как-то упоминала Марина.

Политов взглянул на неё, но внимательно рассматривать не стал, потому что то чувство тревоги, которое так внезапно налетело на него ещё недавно, вдруг так же внезапно улетучилось, и, положив перо во внутренний карман пиджака, наш герой поспешил покинуть зловещий кабинет, где, всё так же замерев на своём рабочем месте, сидел мёртвый Жигин.

Много разных удивительных историй гуляет по миру. Сюжеты некоторых из них хоть и правдоподобны, но, однако, – ложь и выдумка. Другие же, напротив, кажутся совсем уж невероятными, и всё-таки истинны и происходили на самом деле. А есть и такие истории, о которых нельзя сказать с уверенностью как первого, так и второго, потому что не имеется в том ни единого твёрдого доказательства или опровержения их. И в этом есть некоторый жизненный парадокс.

Вот и этот, самый правдивый и верный рассказ подошёл к тому моменту, когда, наверное, стоит, или даже необходимо, сделать некоторое отступление и сказать несколько слов о главном герое – Иване Александровиче Политове.

Впрочем, о нём было сказано и так немало. Всё повествование отдано лишь ему одному, и тем не менее следует добавить несколько чёрточек в его портрет для большей уверенности в том, что картина, в конечном счёте, сложится правильная.

Часто, а даже беспричинно много рождается историй, в центре событий которых оказывается ничем не примечательный и даже совсем серый, до блеклости, до прозрачности человек, который внезапно и вдруг попадёт в фантастический вихрь приключений, которых, надо заметить, он не только не желал, но даже сторонился и побаивался. А когда это с ним таки происходит, и он против своей воли неожиданно оказывается в причудливом положении, то эти события, быстро разрастаясь до каких-то космических масштабов, обязательно принимают такой невероятный характер, что поверить в их реальность не представляется возможным, отчего они становятся похожими на вымысел. А главным и ключевым моментом начала таких событий подчас и, к сожалению, является какой-нибудь нелепый и слепой случай. Да, именно по его милости происходит добрая половина… Да что там половина? Почти все самые редкие, захватывающие и интригующие приключения в жизни таких вот героев. Иначе, без этого случая, герои так и оставались бы теми, кем были изначально – бледными, серыми и прозрачными. Словом, обывателями, и интереса к ним не было бы никакого. Отчасти такой поворот служит для объяснения чудесного превращения героя, отчасти для построения тождественности и рождения надежды в сердце любого другого обывателя этот сюжет впитывающего и в тайне желающего встать на его место. Причины бывают и разные.