Array Антология - Хаос - отступление?

Тот отзывается лаем. Новый звук, звук пощелкивания, означает, что его левое легкое заблокировано. От звук болью отдается в моем позвоночнике.

– Не уходи, мой мальчик, – говорю я. – Мы прорвемся.

Рекс смотрит на меня мудрым усталым взглядом и прижимается к моей груди, словно говоря: « Все нормально, приятель, как скажешь. Только, прошу тебя, чуть-чуть помоги мне» .

Мерцающие огни, забранные в пластиковые плафоны, способные противостоять песку, освещают мне дорогу на второй и третий этаж, где меня поджидает Лайнус. Мы забрались достаточно глубоко, и теперь издаваемые нами сигналы не проходят до адресата.

Старые туннели, подобные этому, покрывают большую часть земного шара. Люди спрятались в них, когда планета столкнулась с астероидом Апория. План туннелей был повсеместно универсальным: узкий вход, который вел вниз на несколько сотен или даже тысяч футов, а затем вместительная база с туннелями, которые отходили от нее, словно корни от дерева. Корни к минимуму сводили последствия катастрофы. Люди надеялись, что Верхний воздух лет через десять очистится, но, чтобы выжить наверняка, взяли с собой запасов на двадцать лет. Но воздух так и не очистился. Ни через двадцать, ни через сто лет.

Что мы только не делали, чтобы выжить! Как хорошо, что никто не удосужился фотографировать.

Мы спускаемся на самый низ. С трудом читаемые знаки указывают на входы в темные тоннели. Их одиннадцать, девятью из которых можно пользоваться. Оставшиеся два нуждаются в чистке. Укрытие не такое глубокое, как я ожидал – не более двухсот футов. Наверное, проникнуть глубже не позволил гранит.

По всей стене – граффити:

– Долой киборгов!

– Майк + Дори = любовь!

– К черту всех, входящих сюда. Буквально.

– Хитин – для плебеев!

– Ты шла по тоннелю

С человеком, которого я люблю

Это хайку.

Мы с Лайнусом снимаем костюмы и вытряхиваем песок, потом надеваем вновь. Материал тонкий, но крепкий; когда костюм надеваешь, он облегает тело как жидкая краска. Жаль, что Рекс не может такой носить. Я склоняюсь над ним и поглаживаю его вздымающееся брюхо. Он слишком устал, чтобы стоять, но кожа у него розовая, значит, кислород он получает.

– Вы знаете, когда это место очистили от выживших? – спрашиваю я Лайнуса. Наши порты уже не подключены друг к другу, поэтому я вынужден пользоваться речью.

– А его и не очищали, – говорит Лайнус. Горло его, как видно, тоже забито песком.

– Не стоит усилий, – продолжает он. – Они тут все поражены радиацией. Генетические отклонения. Мозги класса «F». Сами вымрут.

Значит, несколько выживших все еще могут здесь болтаться.

Смотрю на потолок. Там – старый рисунок города с центральной улицей и штрихами намеченными фигурами людей, которые приветственно машут руками рядом со старомодными ранчо. Я помню дизайнера – Фрэнк Ллойд Райт. Ярко сияет словно запеченное в кляре бело-желтой солнце. Какой же это был удивительный мир!

Я вспоминаю музыканта – Луи Армстронга. Он пел радостные песни, хотя сам был далеко не радостен и счастлив.

Я вычищаю песок Рексу из ушей. Носа стараюсь не касаться – в тех местах, где органическая ткань соприкасается с металлом респираторного тракта, идет кровь.

Мощный порыв ветра врывается в туннель через люк, а вместе с ним – песчаный вихрь. Бешено вращающееся чудовище мчится на меня и сбивает с ног. Ошеломленный, с закрытыми глазами, я считаю до трех. Как только понимаю, что заживо похоронен под кучей песка, начинаю откапываться, а откопавшись, принимаюсь бешено копать вглубь. И вот я чувствую его. Рекс!

– Помогите мне, Лайнус! – кричу я.

– Нет, это же просто собака.

– Черт бы тебя побрал!

Ползу наверх по туннелю сам. На ступеньках кучи песка. Ползу наверх, хватаю край металлического люка и, преодолевая боль в суставах и помогая себе головой, закрываю его.

Клик ! И визг ветра превращается в шепот.

Возвращаюсь к Рексу и нахожу его, почти мертвого, на куче песка. Лайнуса же нигде не видно.

– Ничего, мой мальчик, – говорю я собаке. – Держись.

Тяну за арматуру, которая тянется вдоль стены туннеля, и, натянув, отпускаю. Ударившись об исписанную граффити стену, она издает звук, который эхом отдает через весь туннель. Но Лайнус, эта скотина, не возвращается. Может, он испугался. А может, песок забился ему в мозги и он сошел с ума.

Ненавижу класс «С».

Желтые сгустки закрывают глаза Рекса. Его нос забит. Мне нужны две вещи – медицинские инструменты и вода. Здесь есть два туннеля, где я могу поискать припасы. Выбираю тот, что слева, исходя из правила: воины всегда идут направо, художники – налево.