Жан Рэ - Город великого страха

Крафтон с дрожью положил трубку, сбросил испуганный взгляд на пожелтевший циферблат и простонал:

– Без двадцати час! Вы сказали, без двадцати час!

– Конечно, – ответил я. – Когда беседуешь о столь интересных вещах и попиваешь столь чудесный напиток…

– Бога ради, – воскликнул он, – не покидайте меня… Скажите, мой друг, который час показывают стрелки?

Он позеленел от страха, и по его подбородку стекала струйка слюны.

– Ну что вы, полковник, минутная стрелка ползет к сорок пятой минуте. Скоро будет без четверти час!

Крафтон издал вопль ужаса.

– Почему же я не сплю в сей поздний час? – крикнул он. – В этом замешаны адские силы. Который час?

– Без четверти час, полковник… Уже бьет три четверти!

– Проклятие! – захрипел он. – Вот она!

Дрожащим пальцем он указал на темный угол комнаты и повторил:

– Вот она! Вот она!

Я ничего не видел, но странное недомогание стеснило мне грудь.

– Тень… Тень, являющаяся без четверти час… Вы видите ее?

Я поглядел туда, куда он указывал пальцем, но ничего необычного не увидел.

Он опустил голову и забормотал:

– Конечно, вам ее не увидеть. Она так легка, так субтильна, эта тень. Но вы можете слышать ее.

– Ваша тень шумит?

– Стучит. Призрак, который ужасно стучит.

– Я прислушался и ощутил, как на меня начинает накатывать беспричинный животный страх.

Издалека доносились глухие стуки, равномерно отбивавшие какой-то гнетущий дьявольский ритм.

Я растерянно смотрел по сторонам и не мог понять, откуда идет этот угрожающий стук.

Звуки то раздавались рядом и дребезжали, как надтреснутый колокол, то удалялись, как быстрый конский топот, потом возвращались обратно и походили на хлопанье перепончатых крыльев невидимых летучих мышей.

– Откуда этот шум? – нервно прошептал я.

Полковник поднял на меня остекленевший взгляд.

– Это стучит тень.

– Где? – с отчаянием воскликнул я.

– Пойдем и посмотрим, – вдруг с твердостью сказал он, схватил лампу и двинулся по коридору впереди меня.

Звуки стали почти неразличимыми и словно растворились в воздухе, будто чьи-то неуверенные руки постукивали по потолку.

Я сказал об этом хозяину, и тот, подняв голову, прислушался.

– Нет! Они доносятся из-под пола, из погреба. Прислушайтесь!

Из мрака погреба, дверь которого отворил подполковник, доносился стук деревянного молотка, обернутого тряпицей.

– Пошли, – приказал он.

Звуки становились все внятней, и я, сам не знаю почему, боялся подойти к месту, где они рождались.

Вдруг Крафтон распахнул дощатую дверь, и я увидел просторный винный погреб с рядами бутылок.

Он поднял лампу к потолку и копотью начертал на своде круг.

– Она стучит! Боже, как она стучит!

– Кто… кто она?

– Тень! Всегда без четверти час. Она всегда стучит в это время, а я сплю и не слышу ее, ибо хочу спать и не слышать. А этой ночью вы заставили меня бодрствовать, проклятое вы существо!

Я глянул на него – он был отвратителен.

Глаза покраснели, и в них вспыхивали яростные огоньки. Открыв рот, он обнажил желтые кривые зубы с огромными клыками. Неужели передо мной мягкий, доброжелательный человек, любитель нежных лубочных картинок?

– Грязный шпион! – закричал Крафтон и поднял руку. С невыразимым ужасом я увидел, что его кулак сжимает ручку громадной сечки, заточенной словно бритва.

– Скотина!

Лезвие просвистело у самого моего носа, и во все стороны полетели осколки бутылок – в погребе запахло портвейном и ромом.

И тут, как ни странно, ко мне вернулось самообладание: я перестал страшиться невидимки.

– Полковник, – спокойно сказал я, – нам мало одной тени, являющейся без четверти час?

Он замер и тихо опустил сечку, зловещие огоньки померкли в его глазах.

Лампа упала и погасла, но, к счастью, не взорвалась.

Несколько минут я стоял в непроницаемом мраке. Тишина была полной: прекратились все стуки.

Я чиркнул спичкой и увидел мертвого полковника Крафтона, распростертого на плитах погреба…

Не помню, как добрался до трактира «У веселого возчика», а утром вернулся в дом полковника с судебными чиновниками, и врач констатировал, что Крафтон умер от разрыва аневризмы.

– Разройте пол погреба, – сказал я полицейскому офицеру.

– Зачем?

– Чтобы извлечь труп миссис Крафтон, убитой мужем несколько лет назад в приступе ревности.

Труп с рубленой раной на голове был найден.

Я рассказал странную и мрачную историю об ударах, звучавших в ночи, и врач, который не выглядел дураком, покачал головой.