Александр Варго: Дрейф (сборник)

— Ну как? — весело спросила его Веста. — Не ожидал?!

Павел уставился на ее мясистые руки, покоившиеся на штурвале. Руки были крупными, обгрызенные ногти покрывал неумело наложеный лак.

— Я не могу поверить в это, — выдавил он и сделал в воздухе жест рукой, словно пытаясь обвести все пространство яхты. — Веста… Это все… Ты и яхта? Да еще за рулем?! Воспитательница детского сада управляет такой махиной?! В открытом океане?!!

На его болезненно-бледном лице отразилось изумление.

— Это несопоставимо. Ты выглядишь так, словно всю жизнь провела на море!

— Подойди ко мне, Пася, — вдруг сказала Веста, и тот перевел на супругу непонимающий взгляд.

Она кокетливо повела плечом, и Павел не к месту подумал, что если бы в узком проходе Веста задела бы кого-то своим телом, тот наверняка бы грохнулся вниз.

— Ну же?

На Павла призывно смотрели ее огромные глаза, обрамленные густыми ресницами, и ему почудилось, что в них он видит собственное отражение, которое ему явно не нравится — напряженный, сбитый с толку и даже в какой-то степени испуганный молодой человек… Хотя, если разобраться — чего он должен бояться?

«В конце концов, у нас медовый месяц», — мысленно произнес мужчина, изобразив лучезарную улыбку.

Он сделал нерешительный шаг вперед.

— Поцелуй меня, — попросила Веста. Ее пухлые губы с остатками помады слегка развинулись, влажно блеснула полоска зубов.

Кашлянув, Павел придвинулся еще ближе. Ноздри защекотал разношерстный букет ароматов — сладковато-терпкие духи, шоколадные конфеты с орехами, коробку которых Веста умяла почти в одиночку час назад (Павел деликатно взял себе только одну штучку), и все это было щедро приправлено кисловатым запахом пота. Словно в протухшее блюдо с избытком сыпанули перца, дабы хоть немного сгладить отвратительный запах.

— Поцелуй, — повторила чуть тише Веста, и Павел, непроизвольно зажмурившись, прильнул к губам женщины. Мешанина из пота и шоколада стала еще отчетливее, причем в ней неожиданно проклюнулась тень чесночного сыра — им Веста заедала белое вино, которое они распили сегодня утром в Хантли.

Он почувствовал, как ее крупный горячий язык, вертляво извиваясь, словно шершавая змея, мгновенно оказался у него во рту, бесцеремонно проникнув между зубов.

Дыхание сбилось, живот мужчины скрутили спазмы. Павел судорожно выдохнул и, открыв глаза, непроизвольно отстранился назад. Веста скорчила капризную рожицу, но в глазах ее плясали шаловливые чертенята.

— Ты меня не любишь, — притворно надулась она, и Павел заставил себя беззаботно рассмеяться:

— Ну вот, обиды пошли… Просто я волнуюсь — ты ведь за капитана! Вдруг сейчас на какой-нибудь риф налетим?!

— Ерунда, — хмыкнула Веста. Облизнувшись, она сосредоточила взгляд на приборной панели. — Управлять яхтой не так сложно, как тебе может показаться.

— И все равно я шокирован, — признался Павел. — Это и есть твой сюрприз? Ты ведь как-то обмолвилась, что собираешься мне устроить что-то необычное.

— Ну можно сказать и так, — отозвалась Веста, почесав под мышкой. — Я хотела, чтобы ты остался доволен.

— И тебе это удалось. Ты где-то специально училась этому делу?

Она утвердительно кивнула.

— Сережа настоял, чтобы я прошла курсы яхтинга. В то время мы более полугода жили во Франции, и я согласилась. О чем теперь совершенно не жалею. Ну и конечно, Сережа мне всегда мог подсказать, что да как… Кроме всего прочего, он научил меня основам навигации и метеорологии. Когда управляешь яхтой, будь она парусная или моторная, эти навыки необходимы. И вообще, он был талантлив во всем.

Пока Веста говорила, Павел с сочувственным видом слушал супругу.

— Похоже, ты очень любила своего брата, — заметил он, когда она закончила.

Помедлив, женщина ответила:

— То чувство, которое я испытывала к Сереже, было больше чем любовь сестры к брату. Он был для меня всем. Понимаешь? Это может показаться странным, но я не мыслила свою жизнь без него… Он перегрыз бы глотку любому, кто косо посмотрел бы на меня. Сережа опекал меня, как маленького котенка, помогая всегда и во всем.

При слове «котенок» на тонких губах Павла скользнула скептическая улыбка, но она быстро испарилась, когда Веста повернула к нему свое рыхлое лицо. На лбу и над верхней губой его жены выступили капельки пота.

— Если бы не эта сумасшедшая, он до сих пор был бы жив, — промолвила она.

Павел вздохнул:

— Я помню эту историю. Кажется, какая-то шизофреничка пырнула твоего брата ножом сразу после концерта?