Андрей Дашков - Странствие Сенора

Затем Сенору стало не до Меррадля – его самого коснулось леденящее дыхание Крысы. Крики Тойнгха заглушили все остальные звуки, заполнили мир, слились в дикий и невыносимый рев.

– Отдай младенца! Ты все равно мертвец! – рыдал и одновременно смеялся громоподобный голос. – Отдай! Отдай! Дай!!.

Снизу к человеку, стоявшему на диске, приближались взлетевшие с лодки создания Гугима. Эти оказались похожими на птичьи скелеты, ощетинившиеся стальными лезвиями когтей. И они были неуязвимы, потому что были уже мертвы.

Даже против одной заколдованной твари придворный Башни не продержался бы и минуты – а его атаковала целая стая. Но страшнее всего был убийственный натиск Крысы. Тело герцога охватывало предательское оцепенение, внутренности оледенели, а мозг затягивало в трясину безумия…

Когда его руки уже почти не подчинялись ему и он готов был бросить меч и тело младенца, вдруг произошло то, о чем до сих пор шепотом сообщали только неясные предзнаменования.

Темное плоское небо Мургуллы раскололось, и Холодный Затылок увидел, как гигантская каменная гора вломилась в Ландшафт Голубых Гробниц. Это заставило умолкнуть даже невероятное существо, с которым сросся Тойнгха. Сильнейший ветер ударил Сенора в грудь и едва не смел его со стеклянного диска. Он не устоял на ногах и повалился набок. Заскользил по гладкой скользкой поверхности, каким-то чудом удержался на самом краю и остался лежать, накрыв своим телом тело младенца.

Крыса вдруг разомкнула свои смертоносные объятия. Сквозь жалобные стоны Поющей Шкуры герцог услышал яростный и безысходный крик Тойнгха, раздавшийся из скрученной ураганом спирали. Ослепительные голубые молнии прорезали пространство, и вслед за ними пришел грохот, сравнимый разве что с шумом сотен извергающихся вулканов.

Свечение гробниц потускнело, и мир Мургуллы погрузился во мрак. Холодный Затылок с трудом поднял голову.

Сверху опускался Призрачный Замок – словно черный айсберг, плывший в запредельном океане, а теперь провалившийся сквозь дыру в пространстве. Он был унизан вспышками фиолетовых огней, и его вторжение представляло собой поистине феерическое зрелище. Кладбище Стеклянного Леса оказалось прямо под ним.

Сенор увидел седовласых воинов на крылатых псах, взлетавших с каменного острова и преследовавших разбросанных ураганным ветром тварей Гугима. В схватках с ними воины Ксантрии находили только собственную гибель, но Человек Безымянного Пальца ничем не мог им помочь.

Замок стремительно приближался к нему, и вскоре у Сенора появился шанс сбежать из захлопнувшейся клетки. Катастрофическое Пересечение Ландшафтов разрушило ожидания его врагов и потрясло их, но они быстро приходили в себя.

Из середины сжимающейся спирали в придворного Башни полетели огненные стрелы, и только шкура Синего Кота спасла герцога от смерти. Кроме того, ему пришлось отбиваться мечом от летающих скелетообразных убийц, а это было почти безнадежным делом.

Спустя минуту на его руках появились многочисленные порезы; маска оказалась забрызгана кровью. Острые как бритвы когти тварей находили не защищенное хитином тело и вонзались в него десятками жалящих лезвий… А потом Сенор почувствовал, что вообще теряет способность к сопротивлению – Крыса снова возвращала себе власть над ним.

Ужас, от которого шевелились волосы на голове, опрокинул жалкое сопротивление, опустошил и раздавил волю – но Призрачный Замок был уже совсем рядом, на расстоянии нескольких шагов от края диска, и Холодный Затылок, руководимый только животным инстинктом самосохранения, сделал последнее отчаянное усилие и рванулся к каменному берегу.

Его руки, все равно сведенные судорогой, крепко держали меч и тело младенца. При этом Сенор уже не помышлял о защите; Поющая Шкура взмыла в воздух, словно огромное фиолетовое крыло, и забилась у него за плечами.

Воспользовавшись брешью в обороне герцога, один из летающих убийц устремился к нему, промелькнув угловатой тенью, – и несколько кривых стальных лезвий вонзились в человеческое тело между пластинами панциря. Но нападение этой твари уже не могло помешать прыжку, и Сенор врезался в камни блуждающего королевства, оказавшись на самом краю пропасти, которая разделяла остров и стеклянный диск.

Напоследок герцог ощутил, как отвратительно липкая и теплая кровь заполняет промежуток между телом и панцирем. «Моя кровь», – подумал он с нелепым удивлением, а потом погрузился в безвременный мрак забытья…