Джон Карр - Сжигающий суд

Кросс выждал какое-то время, в течение которого на его лице расползлась почтительная улыбка.

– Я мог бы добавить и еще кое-что. Вы, без сомнения, заметили, что дом сегодня необычно холодный. Это оттого, что люди Бреннана в настоящий момент занимаются котельной. Возможно, конечно, что они там ничего не найдут, но…

Мира Корбет, покачнувшись, сделала два шага вперед. Лицо ее выражало сильный страх.

– Я не верю вам! Нет! Марк не совершал ничего подобного! Он бы мне сказал!

– Да? – спросил Кросс. – Значит, вы признаетесь, что отравили Майлза Деспарда? В таком случае, друзья мои, остается только один факт, чтобы осветить все, что касается мисс Корбет-Уайт. Вчера она выдумала версию, которая, казалось, должна была возложить ее вину на миссис Стивенс. Известно, что ко всеобщему удивлению, да и к своему удивлению тоже, миссис Стивенc действительно спрашивала, где она могла бы купить мышьяк. Верно и то, что мисс Эдит Деспард его купила. Но вы помните, что мисс Корбет ответила вам, когда вы уже было решили, что миссис Стивенс завела разговор о ядах? Мисс Корбет стала настаивать, что разговор этот завела Люси Деспард! Она осталась верна своему первоначальному плану и прекратила попытки обвинить во всем жену своего любовника только тогда, когда алиби миссис Деспард выяснилось со всей очевидностью. Значит, если она признает, что отравила…

– Я не убивала его! – закричала Мира Корбет. – Я даже не думала никогда об этом. Единственная моя цель – Марк. Он сбежал не потому, что виновен! Он сбежал… от своей жены! Вы не сможете доказать, что я убила Майлза Деспарда! Вы даже не знаете, где тело! Вы можете делать со мной что угодно, но вам никогда не добиться, чтобы я созналась в убийстве!

Она замолчала, с трудом дыша, затем добавила жалобным, умоляющим голосом:

– Неужели здесь нет никого, кто бы поверил мне?

Огден Деспард неожиданно поднял руку.

– Кажется, я начинаю сомневаться в вашей вине! – сказал он. Затем, повернувшись ко всем остальным, добавил: – Каковы бы ни были мои поступки в прошлом, я не считаю их неправильными. Но есть один неоспоримый факт, на который я хочу обратить ваше внимание: эта женщина никогда не звонила в Сент-Дэвид в ночь преступления. Звонил я. Мне показалось занятным услышать реакцию Люси, когда она узнает, что ее Марк возобновил свою старую связь.

Бреннан пристально посмотрел на него, в то время как Кросс, подняв стакан с шерри, поклонился в сторону Огдена.

– Я пью за ваше здоровье, молодой человек, – сказал он. – Потому что вижу, как вы впервые за все ваше бесполезное существование попытались кому-то помочь. Хотя я никогда и не сомневаюсь в своих версиях, однако я достаточно открытый человек, и готов исследовать с вами…

Он резко оборвал себя. Все взглянули на сиделку, сделавшую в этот момент шаг вперед, и вдруг услышали глухой удар. Повернувшись, они увидели Кросса, рухнувшего на радиоприемник. Он задыхался. Затем пораженные увиденным присутствующие стали свидетелями того, как он соскользнул на пол и замер. Партингтон вскочил и склонился на ним.

– Он мертв, – объявил Партингтон.

– Да вы с ума сошли! – воскликнул Бреннан. – Он упал в обморок… он наверное поскользнулся… но невозможно, чтобы…

– Он мертв, – повторил Партингтон. – Можете удостовериться сами. А по запаху я могу утверждать, что смерть наступила от цианистого калия. Действие почти мгновенно. Лучше бы вам убрать этот стакан куда-нибудь подальше…

Бреннан подошел к телу и, осмотрев его, сказал:

– Да, он мертв. Мира Корбет, – прибавил он, повернувшись к сиделке, – ведь это вы вручили мистеру Кроссу стакан и были тем единственным человеком, который прислуживал нам? – Подержав стакан в руке, он поставил его рядом с собой на радиоприемник. – Около Кросса никого не было, и значит никто не мог бы отравить его, кроме вас. Но он не выпил яд сразу, как вы рассчитывали. Он, как актер, ожидал случая, произнести тост. Если раньше и не было достаточных оснований, чтобы послать вас на электрический стул, то теперь уж это дело решенное!

Сиделка в ответ улыбнулась странно, будто она внезапно сошла с ума, и люди Бреннана, явившиеся арестовывать ее, вынуждены были буквально нести ее на руках.