Джон Карр - Сжигающий суд

«Дорогой Тед, – прочел он. – Меня не будет этой ночью. От этого зависит наш с тобой душевный покой.

Я вернусь завтра утром, и, умоляю тебя, не тревожься. Все это ужасно трудно объяснить. Но что бы ни вообразил ты, ЭТО НЕ ТО, ЧТО ТЫ ДУМАЕШЬ.

Любящая тебя Мэри.

Р. S. Я беру машину. Приготовила тебе сандвичи и кофе в термосе. Ты найдешь все это в гостиной. Элен придет утром к твоему завтраку».

Стивенс сложил письмо и бросил его на бюро. Внезапно он почувствовал себя неимоверно усталым и присел на край кровати. Отдохнув немного, он встал и спустился на первый этаж, по пути зажигая лампы.

Он открыл портфель и, изучив его содержимое, обнаружил то, что и ожидал. Рукопись Кросса состояла из двенадцати глав, теперь их осталось только одиннадцать.

Глава, касающаяся Мари Д'Обрэй, гильотинированной за убийство, исчезла.

В половине восьмого утра Стивенс, уже приняв душ и переодевшись, спускался по лестнице. Неожиданно он услышал несмелый стук дверного молотка.

Стивенс замер, ухватившись рукой за перила, и почувствовал вдруг, что не может ответить, так как язык не слушался его. «А что если это Мэри?» – подумал он. Всю ночь он обдумывал упреки, но, не желая их высказывать, стал быстро соображать, с чего он может начать разговор с женой. Лампы на первом этаже по-прежнему были включены, и гостиная еще была полна остывшего уже дыма. Холл показался Стивенсу странно незнакомым.

В напряженной тишине лишь мягкое шипение электрической кофеварки напоминало о домашнем уюте. Стивенс прошел в столовую и выключил ее. Только после этого, немного успокоенный ароматом кофе, он отправился ко входной двери.

– Прошу прощения, – ответил ему незнакомый голос, – я хотела спросить…

За дверью стояла женщина решительного вида, одетая в длинное голубое пальто. Хотя она и сдерживалась, но в ней, однако же, угадывалось внутреннее возбуждение и даже гнев. Лицо, выглядывавшее из отворотов поднятого голубого вельветового воротника, пожалуй, нельзя было бы назвать красивым, но тем не менее, это было привлекательное лицо умного человека. Оно показалось Теду знакомым.

– Я не знаю, помните ли вы меня, мистер Стивенс, но я видела вас несколько раз в Деспард Парке. Свет в доме включен, поэтому я… Меня зовут Мира Корбет, я ухаживала за мистером Майлзом Деспардом.

– О, да, да! Конечно! Входите же!

– Видите ли, – сказала женщина, машинально прикасаясь к краю шляпки и оглядываясь в сторону Деспард Парка, – кажется, там что-то неладно… Прошедшей ночью кто-то прислал мне телеграмму, требуя, чтобы я немедленно явилась…

Она снова смешалась, а Стивенс подумал: «Еще одно сатанинское послание!»

– Но я была около больного и прочла ее лишь час назад, вернувшись домой. Тогда я и решила… – она занервничала еще больше, – решила, что мне нужно тут же отправиться в Деспард Парк. Но на мой стук никто не ответил. Я боюсь, не случилось ли там что-нибудь… У вас горел огонек, и я подумала, что вы не будете возражать, если я зайду к вам, чтобы подождать…

– Конечно, нет. Проходите же!

Он задержался на пороге и посмотрел на дорогу. В утреннем тумане какой-то автомобиль с зажженными фарами карабкался на холм. Машина подъехала к дому и остановилась.

– Хей-хо! Хей-хо! Хей-хо! – прокричал голос, который мог принадлежать только Огдену Деспарду.

Хлопнула дверца, и высокий мужской силуэт направился к дому Стивенса. На Огдене красовалась накидка из верблюжьей шерсти, из-под которой выглядывали брюки от вечернего костюма. Огден был одним из тех парней, которые встречаются во многих семьях и которые странно не походят на своих братьев. У него были черные блестящие волосы, немного впалые щеки и голубоватый подбородок. Сегодня он был небрит, но волосы его были тщательно расчесаны и уложены. Оглядев Стивенса, Огден уставился своими черными глазами на сиделку. Хотя ему и было только двадцать пять лет, он казался гораздо старше Марка.

– Встречайте! – сказал он, засунув руки в карманы. – Распутник вернулся!.. Но что он видит здесь? Любовное свидание?