Артем Тихомиров: Запруда

«Что это такое?»

Вокруг запруды росли молодые деревца, в основном, березы с тонкой белой, еще не загрубевшей корой. Когда-то здесь было открытое место, проплешина, через которую бежал ручей, и кто-то воспользовался этим, чтобы построить запруду. «Конечно, это сделали дети. Мы в детстве тоже строили такие же, – думает Царев, – только поменьше».

Он стоял на пригорке, между двумя березами, и оглядывал это странное место. Из запруды имелся выход. Ее строители оставили на противоположной стороне отверстие, чтобы излишки воды могли вытекать и не переливались через край стены. Теперь Царев слышал журчание выходящей из дренажа воды, хотя, приближаясь, почему-то ничего такого не уловил.

Он спускается с пригорка к самой запруде и тут же видит еще одну табличку. Она похожа на первую, только больше, и буквы на ней намалеваны краской. Царев прочитал.

«Уходите нимедленно! Здесь быть нельзя!»

Надо полагать, еще одна шуточка. Это что, чья-то личная территория? Частная собственность? Быть того не может! «Нимедленно». Царев рассмеялся. Научились бы сначала писать. Ясно, что это дело рук детей. Построили запруду, потратили много сил и времени, и решили обезопасить ее таким вот образом. В конце концов, не выставлять же им здесь круглосуточную охрану.

Царев прикоснулся к каменной кладке. Кому-то не лень было тащить сюда здоровенные булыжники и цемент, чтобы скреплять их между собой. Но если хочешь построить ограду, которая просуществует долго и не разрушится от воздействия воды, надо постараться. Вероятно, все-таки в постройке участвовали и взрослые. Цемента потребовалось не так уж и мало, не говоря уже об умении.

Запруда выглядела внушительно. Царев прикинул, как давно ее могли построить и сколько стояли воткнутые в землю предупреждающие таблички. Деревяшки не были тронутые гниением, только потемнели, а на первом куске фанеры маркер стерся только наполовину. Может быть, табличкам год или чуть больше. Но сама запруда явно старше. Кое-где на кладке можно увидеть мох. Основание ограды щедро засыпала земля и опавшие с березок листья. Царев решил, что запруде никак не меньше пяти-шести лет. Он наклонился и прикоснулся к воде, прохладной, пахнущей лесной землей и органическими останками.

«Кому же она тут понадобилась?» – подумал Царев, прошагав вдоль ограды. Нигде не протекало. На ум пришла картинка: дети и взрослые строят запруду по заранее составленному проекту. Сначала это просто хорошая свежая идея, шалость, потом она перерастает в нечто большее. Строители работают с воодушевлением, когда видят, что плоды их труда не пропадают зря…

Царев отмахнулся от наглого комара и посмотрел на свое отражение в воде. У него закружилась голова, в висках появилась боль.

Он зажмурился.

«Видимо, слишком устал. Лес выпил из меня все соки».

Он осматривает запруду, отмечая, как разбегаются и рассеиваются его мысли. Он никак не может… вспомнить, почему здесь оказался, как вообще его сюда занесло… Что он собирался делать?

Прежние ощущения возвращались. Будто он еще там, в чаще, и уверен, что безнадежно заплутал.

Как можно об этом забыть? Сегодня для Царева неудачный день. И это еще мягко говоря.

Он смотрит на запруду, без цели скользя взглядом из стороны в сторону. Некая мысль не дает ему двинуться с места. Ему кажется, что березки, обступающие запруду, увеличиваются в размерах, и их очертания словно расплываются. И будто это уже не просто деревца, а щупальца, торчащие из земли; они шевелятся и напоминают водоросли, танцующие в воде под властью невидимого течения. Царев чувствует ломоту в висках, режет глаза. Он видит что-то, и его мозг не в состоянии вместить в себя этот образ, там, внутри черепа, просто нет места, нет подходящих форм для того, что воспринимает зрение.

Царев видит – всего мгновенье – собственную квартиру. И себя в ней. Со стороны.

Он разговаривает о чем-то со своей женой. Тут подбегает сын и о чем-то спрашивает. Это прошлое – Царев уверен. Его покрывает ледяной пот. Трудно дышать, что-то сжимает горло. Царев открывает рот, чтобы крикнуть им – себе и жене – позвать их на помощь; в этот момент все пропадает – картинку накрывает черный цветок, распустившийся посреди галлюцинации. Его лепестки поглощают все.

Царев делает бесцельный шаг, нога не находит опоры. Он падает. Очень долго, даже во сне так не бывает. И тут он слышит звук, такой знакомый, но наводящий дикий ужас.

Царев думает о табличках с предупреждением. «Уходите нимедленно! Здесь быть нельзя!» Что они имели в виду? Кто поставил это здесь? «Нимедленно!»