Грэхэм Мастертон - Дьяволы дня 'Д'

Я кашлянул и сказал Мадлен:

– Я хочу попытаться поднять его к тебе. Как думаешь, ты сможешь его принять?

Она кивнула.

– Давай быстрей. Отец Энтон выглядит совсем замерзшим.

– Я постараюсь.

Я пристроил фонарь к воздуховоду так, что он светил поперек башни, и присел рядом с мешком. Некоторое время я собирал всю свою силу воли, но, в конце концов, обвив руками старую ткань, приподнял его эдак на фут. Мешок перекосился, и то, что в нем было, перевалилось на одну сторону с тихим постукиванием. Но ткань не порвалась, и я получил возможность, поудобней взявшись, поднять его целиком к Мадлен. Она нагнулась и схватилась за его верхушку.

– Хорошо, – сказал я. – Поднимай.

На одно мгновение – на одно ужасное мгновение, – когда Мадлен приняла на себя вес и потащила вверх, я почувствовал, как мешок изогнулся, словно внутри было что-то живое. Возможно это пошевелились кости, возможно в этом было повинно мое собственное возбужденное воображение, но я так резко отдернул руки, как будто мешок был объят пламенем.

Мадлен ахнула.

– Что это? Что произошло?

– Давай быстро этот мешок отсюда, – заорал я. – Быстро!

Она потянула его вверх, но он зацепился за иззубренный металл вокруг выломанного люка. Прошло несколько секунд, прежде чем она, крутанув мешок, сумела освободить его, и я услышал, как он грохнулся на корпус танка. Схватив фонарь, я выкарабкался из танка; никогда больше я не был так счастлив, увидев снег и печальное, темное небо, как в тот момент.

Держа перед собой распятие и библию, отец Энтон приближался к тому месту, где лежал черный мешок; глаза его были прикованы к нашей необычной находке и напоминали глаза человека, ставшего, наконец, очевидцем того, что жена наставляла ему рога.

– Enfin, le diable, – сказал он. [26] Наконец, дьявол (фр.)

Я попробовал мешок ногой.

– Это все, что там было. Кажется, что он набит костями.

Отец Энтон ни на мгновение не отрывал глаз от мешка.

– Да, – промолвил он, – кости демона.

Я соскочил с танка и помог спрыгнуть Мадлен.

– Не знал, что у демонов были кости, – заметил я. – Я думал, что все они были в воображении.

– Нет, нет, – сказал отец Энтон. – Было время, в средние века, когда демоны и горгульи ходили по земле, как живые создания. Тяжело опровергнуть: есть слишком много свидетельств этого. Пол Лукас, средневековый путешественник, рассказывает, как он на самом деле встречался в Египте с демоном Асмодеем, а демон Саммаэль, говорили, расхаживал по улицам Руана – давным давно, в двенадцатом столетии.

– Мы пока еще не знаем, что это кости, – сказала Мадлен. – Это может быть все что угодно.

Отец Энтон вернул библию в карман.

– Конечно, конечно. Мы можем отвезти это в мой дом. Там есть подвал, где это можно безопасно запереть. Кажется, оно пока не протестует.

Я посмотрел на Мадлен, но она просто пожала плечами. Если священник хотел забрать мешок домой, мы не имели никакого права ему препятствовать. Я лишь надеялся, что эта штуковина не вздумает проснуться и отомстить кому-нибудь из нас за такое бесцеремонное беспокойство в этот холодный декабрьский день.

Я открыл багажник «Ситроена», и мы перенесли провисающий, заплесневелый мешок через дорогу и аккуратно положили в машину. Потом я забрал инструменты, которые дал нам напрокат отец Мадлен, и сел в машину. Сняв шляпу и стряхнув с нее снег, отец Энтон произнес:

– Я ощущаю необычный восторг. Вы можете это понять?

Я завел мотор.

– Вы тридцать лет хотели сделать это, не правда ли? Открыть танк и выяснить, что за чертовщина происходит.

– Мистер Мак-Кук, – сказал он, – вам давно надо было сюда приехать. Чтобы сделать подобное, требуется необычайная простота, необычайная непосредственность.

– Я не уверен, комплимент это или нет.

– Я не имею в виду наивность.

Сумерки сгущались; все вокруг было окутано беспорядочно кружившимися снежными хлопьями. Когда мы подъехали к дому отца Энтона, стоявшему посреди деревни, часы на церкви пробили пять, и мы с трудом могли что-то видеть сквозь плотно валивший снег. Когда машина остановилась, домохозяйка открыла дверь и стояла с кислой миной и сцепленными замком поверх фартука руками, пока я помогал отцу Энтону подниматься на крыльцо.

– Il a quatre-ving-dix ans, – раздраженно проскрипела она, подхватывая руку старика и вводя его внутрь. – Et il faut sortir dans la neige pour jouer comme un petit garcon? [27] И нужно выйти на снег, чтобы играть, как маленький мальчик? (фр.)