Г. Зотов - Апокалипсис Welcome

Там что-то происходило, неуловимо меняясь…

Землекопы со стонами ворочались на ступенях, корчась от боли, – чернокожие тела покрывала розовая смесь из крови и влаги – крупных капель тающего небесного льда. Они дрожали, страдая от неведомого в этих местах холода. Густой раскаленный воздух над блестящей плитой вспыхнул бледным светом, приняв очертания плотного и невесомого покрывала.

С обломанных верхушек всех девяти колонн, окружавших прямоугольник, стрелами ударили тонкие нити энергии, вытянувшись, как электрические провода. Раздался дребезжащий скрежет. Невидимый предмет на плите проявлялся — детально, как снимок в лабораторном растворе. Хватая ртом воздух, Гельмут отчетливо увидел желтые детские лица, обрамленные локонами кудрявых волос. Из солнечного марева, слегка расплываясь, выступили блестящие крылья – соприкоснувшись кончиками, они разворачивались за согнутыми спинами херувимов, делая тех похожими на гигантских бабочек. Каждый из стоящих лицом к лицу коленопреклоненных ангелов был изготовлен из чистого золота – покорно скрестив руки на груди, они как бы молились, не поднимая смиренных глаз от капорета [69]. Африканцы, не сговариваясь, пали ниц, притиснув лица к земле и мрамору, – лестницы дворца усеялись изорванными белыми рубахами. Стало тихо, будто невидимая рука повернула тюнинговый рычажок, убрав из котлована шум. Прекратились даже жалобные стоны раненых. Гельмут утер слезу счастья, он уже не сомневался – его экспедиция обнаружила тот самый храм . Приметы нельзя оспорить. Перед ним – капорет священного саркофага, обитый золотыми листами толщиной с тефах , то есть по древнеиудейским меркам в четыре пальца, находящийся под стражей двух херувимов из Эдемского сада. Крылья ангелов плотно смыкались, закрывая саркофаг от грозящей опасности. Из воздуха возникли четкие очертания длинных шестов: археолог уже знал, что они сделаны из цельного древесного ствола редкой разновидности акации, растущей только у Красного моря. Разумеется, шесты также были закованы в чистое золото и бережно продеты в тяжелые золотые кольца на боках предмета — ведь ЭТО полагается нести только на руках… Полностью проявившись, саркофаг замечательно просматривался со всех сторон: большой деревянный ящик, украшенный затейливой резьбой, с прикрепленными пластинами из желтого металла. В голове Гельмута поплыл красочный мираж – он мечтал протянуть руку и потрогать золотой ларец, таящийся в темных недрах саркофага, в глубине, на бархатной подушке…

Археолог отлично представлял себе – что именно находится внутри…

Он умер от разрыва сердца для того, чтобы воскреснуть через минуту – по причине Апокалипсиса, в который так упорно не верил. В общей суматохе остались незамеченными два человека, тихо подошедшие к саркофагу. Не сказать, чтобы их внешность и одеяния были ординарны: они облачились в свободные белые надкидки с голубой каймой. Один явно мог гордиться длинной седой бородой, как у Хоттабыча, другой давно смирился с наличием крыльев, покачивающихся на лопатках. Впрочем, после пережитой катастрофы землекопы не удивились бы даже стае летающих крокодилов.

– Неплохо, – сурово промолвил Ной, с благоговением кланяясь капорету . – И главное, предельно точно. « И отверзся храм Божий на небе, и явился ковчег завета его в храме Его; и произошли молнии и голоса, и громы, и землетрясение, и великий град». Славно, что ты записал все это на видео, – предъявим Иоанну в качестве доказательства. А то он тут уже приходил ко мне и скандалил: мол, ужасно извращаем смысл его гениального текста.

– О боже мой… – вздохнул ангел Хальмгар, обмахиваясь пальмовой ветвью. – Эти авторы вечно недовольны. По-моему, здесь придраться будет не к чему. Все соответствует идеально. Единственно, конечно, апостол может сказать – дескать, в своем творении он имел в виду конечное появление Ковчега Завета в конкретном храме гроба Господня в Иерусалиме.

– Ууууу, – протянул праведный Ной. – Да откуда ж ему самому знать, что именно он имел в виду? Когда Иоанну пригрезился «Апокалипсис», никаких христианских церквей в Иерусалиме вообще не было: это очень общее представление, основанное на мираже. К тому же, извини меня, у нас все храмы – это «храмы Его». Даже какая-нибудь скромная часовенка в Сыктывкаре. Будет возмущаться, так ему и скажу – дорогой автор, чья бы корова мычала, а твоя сдохла. Аксум превосходен. Начнем с того, что местная церковь Девы Марии Сионской спокон веку заявляла: у них в тайнике хранятся ветхозаветные скрижали из ковчега. Существует даже пожизненная должность «молчаливого хранителя»: берут отшельника, сажают рядом с ларцом, и он годами сидит, не произнося ни единого слова. Страх таков, что при эдакой смешной охране грабителям за столько лет и в голову не пришло похитить скрижали. Никто на Земле не знал – это копии, а настоящий Ковчег Завета надежно погребен песками в главном святилище дворца царицы Савской. Правильно сделали, что в свое время переправили его сюда прямо из Вавилона. И где он теперь, этот злосчастный Вавилон?