Г. Зотов - Апокалипсис Welcome

Сначала Ферри был даже доволен. Миллионы людей терзаются в тщетных мечтах приобрести то, что досталось ему. Это даже и не наказание, а награда… всех бы наказывали подобным счастьем! С тех пор много воды утекло, и он успел понять на своей шкуре: у счастья – волчьи зубы. Подумать только, раньше он так любил деньги. Нет, не то слово – просто обожал. Ночью просыпался, как лунатик, шел к сундуку, чтобы запустить руки в прохладные, тяжелые монеты: так, сидя, и засыпал над ними. В одном советском мультике антилопа, высекающая копытами звенящие дукаты, спросила раджу в чалме: «Сколько ты хочешь золота?» «Много», – ответил неумный раджа. «А если его будет слишком много?» – «Глупое животное, золота не может быть слишком много». Он познал на своей шкуре – что это такое: когда у тебя намного больше денег, чем ты можешь потратить. Да, ты построил хрустальную виллу на Сейшелах, купил платиновый диван Юлия Цезаря, завел ручного жирафа-альбиноса, взял уборщицей Дженнифер Лопес, а балалаечником для услаждения музыкой за обедом – Пола Маккартни.

А ДАЛЬШЕ-то ЧТО?

Все люди, за исключением кучки сумасшедших, страстно мечтают о деньгах: они дают роскошь, удовольствия, независимость и сытость. Это совпадало с его мнением, и он тоже спешил разбогатеть. Ферри всегда был предприимчив, а когда подвалило ТАКОЕ, то грех было этим не воспользоваться. Он и пользовался. Первый миллион Ферри положил себе в карман так давно, что и сам этого не помнил. Впрочем, про карман – это образно сказано. Он никогда не держал основную часть своих средств в акциях, ценных бумагах или бумажной валюте. Только антиквариат, золото и бриллианты. Они вечны. Все остальное – нет.

Уж он-то в этом убедился.

Сначала жизнь казалась блестящей и красочной, разливаясь брызгами и сладкой пеной, наподобие только что открытого шампанского. Он делал, что хотел. Тратил заработанное. Ел жареных черепах с Галапагосских островов, пил коллекционные вина, строил дворцы посреди висячих садов, покупал кресла из слоновой кости. Прошли десятки лет, прежде чем он осознал – у него больше денег, нежели он сможет потратить. Радость постепенно улетучивалась, уступая место смертельной, всепоглощающей скуке. Ферри не мог придумать – чем бы новым себя занять? Путешествия? Он объехал каждую страну по пять раз, был даже в полной заднице, как на Гаити или в Сомали. Женщины? А что они смогут ему дать, чего он еще не пробовал? Купить футбольную команду? Но для чего? Он же ненавидит футбол! Подумать только – куча людей вкалывает за паршивый кусок хлеба, спит на улице, пашет по 15 часов в сутки. Но у них есть дело, которым можно заняться. А у него – нет. Он понятия не имел, насколько могут надоесть деньги. Когда борешься с ними, как со злейшим врагом: уничтожая, разбрасывая, покупая кучу ненужных вещей, оказывающихся потом на свалке. Но их все равно не становится меньше: хрипя от невиданной тяжести, ты задыхаешься под ледяной грудой бесчувственных монет – в точности, как раджа из мультика.

Что же происходит с ним сейчас?

Ферри давно пресытился роскошью. Переел ее, словно ребенок пирожных. Он мог жить во дворце с фонтанами на набережной Ниццы, но купил себе пентхаус в центре Москвы (правда, по цене обошлось даже дороже). Мог жениться на британской принцессе, но утолял редкие позывы плоти уличными проститутками с тротуаров Садового кольца. Слуги разбежались в самый разгар Апокалипсиса: осталась только «лётная бригада» – механик и пилот для управления имеющимися в ангаре летательными средствами – реактивным самолетом и легким вертолетом. Последний в условиях города – не понты, а реально необходимая вещь: в Москве чудовищные пробки – Манхэттен отдыхает… И подумать только, когда-то он думал, что слово «пробка» может быть применимо исключительно к бутылке! Почему же не ушли летчики? Деньги сейчас бесполезны. Ну, люди такие существа… Они всегда надеются на лучшее. А вдруг Апокалипсиса не будет и хозяин вознаградит за бескорыстную верность?

Он мог быть богаче любого олигарха в мире. Авраамовича, Билла Гейтса, Дональда Трампа. Кого угодно. Но ему не было это нужно. Ферри практически отошел от масштабного бизнеса: он давно устал делать деньги. Более того, ненавидел их. Он долго сражался с врагом, но в итоге деньги одержали победу. Даже если он бесцельно сидел, сложа руки, все равно становился богаче: бриллианты неуклонно росли в цене. Оправдывая в глазах публики пентхаус и содержание личной авиации, он сохранил в собственности финансовый холдинг, в сущности приносивший одни убытки. Ему все надоело. Он смертельно устал и от души хотел, чтобы к нему наконец-то пришел желанный покой.