Кевин Андерсон - Эпицентр

Трое рыбаков со «Счастливого Дракона» разом вскочили.

— Мы не хотим здесь оставаться! — выкрикнул старший, возбужденно жестикулируя. — Это ловушка! Нужно поскорей выбираться отсюда!

Другой рыбак обратился к Малдеру, как будто агент ФБР был здесь главным начальником:

— Мы хотим рискнуть, вдруг да сумеем уплыть на нашей лодке.

— Выходить в море в шторм — чистое безумие, — заявила Скалли. — Куда безопаснее переждать здесь.

Все три рыбака отчаянно затрясли головами.

— Нет, здесь оставаться нельзя! Это смерть!

— Скалли, ты же сама говорила, что лодка специальной конструкции и может выдержать шторм, — вспомнил Малдер.

Мириел Брэмен кивнула.

— Верно, Райан позаботился, чтобы мы благополучно сюда добрались. Вот не знаю только, собирался ли он возвращаться. Скорее всего нет.

— Отлично! Выходите в шторм! — взорвался Бэр Доули. — Все убирайтесь! Плевать я на вас хотел! Проваливайте отсюда, и побыстрее! Нам работать надо. У нас есть еще шанс провести испытания. Боеголовка установлена на другом конце острова, и независимо от того, сумеем ли мы подключить диагностику, обратный отсче1 продолжается.

Малдер взглянул на Скалли. Он чувствовал, что прав — здесь скоро начнется нечто страшное. (Наверное, то же чувствовала и Мириел, когда говорила о проверке своих убеждений на прочность.) Рыбаки подошли к двери и начали возиться с засовом.

— Да вы что, спятили? — завопил Доули («Пожалуй, на этот раз Скалли с ним согласится!» — подумал Малдер.)

— Пойдем, Скалли! — сорвался с места Малдер. — Пойдем с нами!

— Малдер, останься! — отчаянно закричала она.

— Ну хотя бы помоги нам найти господина Камиду, — попросил он и заметил, что она начала колебаться.

Дверь наконец открыли, и в бункер ворвался ураган. Вой ветра звучал как-то по-новому, теперь он напоминал человеческую речь: в нем слышался то скорбный стон, то гневный шепот. Все ближе и ближе…

У Малдера мороз побежал по коже, и он понял, что Скалли тоже заметила эту странную перемену.

Малдер встал у порога рядом с рыбаками. Ветер едва не валил их с ног. Он выглянул наружу. Зловещие черные тучи нависли над островком. Он видел: на них надвигается не только глаз бури, но что-то куда более страшное.

— Господи помилуй! — пробормотал он. Скалли все колебалась, и Малдер силком потащил ее к порогу, чтобы она выглянула наружу. Она упиралась и упрямо бубнила: «Этого не может быть!», пока не посмотрела на небо. И больше не возражала.

Атолл Эника.

Суббота, 04.54

За шумом шторма Камида отчетливо слышал родные голоса. Они идут за ним — наконец-то!

Он чувствовал неразрывную связь с призраками и жаждал слиться с ними воедино. Мешало только одно: он живой.

Шатаясь от ударов ветра, Камида оторвался от стены бункера и побежал. Ноги скользили по мокрым камням, ветер бил песком, как шрапнелью.

Камида споткнулся и упал на четвереньки, онемевшие пальцы погрузились в холодный, мокрый берег. Как бы он хотел, чтобы его всего засосал песок, чтобы он воссоединился с прахом своего племени и стал неотъемлемой частью израненного острова!

— Я здесь! — закричал он.

Завывал ветер, голоса призраков становились все громче, словно подгоняя его. Он поднялся и побежал опять. Налетевший порыв швырнул его назад, вырвав землю из-под ног, и на короткое мгновение он воспарил словно призрак. Но нет, слишком рано: еще не все кончено.

Камида сражался с ураганом из последних сил. Казалось, легкие вот-вот взорвутся, а сердце перестанет биться, но он упрямо шел дальше, навстречу своей семье, своему племени — невидимым спутникам, сопровождавшим его всю жизнь.

Камида молча взывал к ним, стараясь складывать слова на языке своего детства, на котором не говорил вот уже сорок лет. Ничего, что у него не слишком складно получается: духи обязательно его услышат. И поймут.

Они уже совсем близко.

Наконец Камида натолкнулся на брошенную рыбаками бочку. Это не могло быть случайностью: инстинктивно, безошибочно он нашел бочку с прахом своего племени, с испепеленными останками, которые сам скрупулезно собирал с кораллового песка.

Он обнял бочку и приник к ней, прижавшись щекой к гладкому, мокрому металлу, холодившему его израненную кожу. Он держался за нее изо всех сил, как будто это якорь, и рыдал, а ураган все бушевал.

Шепот и крики все ближе и ближе, и вот они уже заглушили шум стихии. Райан Камида почувствовал, что глаз бури уже здесь: затрещали разряды статического электричества, подскочило напряжение.