Лео Перуц - Ночи под каменным мостом. Снег святого Петра

– А Федерико? – спросил я, ощущая, как некое необъяснимое чувство тревоги охватывает меня, повергая в трепет. – Знает ли он о своем предназначении? Чувствует ли он себя в силах справиться с возлагаемой на него задачей? По плечу ли она ему?

Глаза барона фон Малхина засверкали фанатичным огнем.

– Я учил его всему тому, чему обучал своего сына Манфреда Фридрих II, – сказал он. – Я обучал его природе мира, созданию тел и становлению душ, преходящей материи и неизменности вечных вещей. Я учил его жить с людьми и вместе с тем над людьми. Но в крови этого царского рода таится истинная благостность. Тем, в чьих жилах течет эта полубожественная кровь, дано знать то, что мы можем лишь предполагать или с огромным трудом изучать. Федерико – это предреченный Сибиллами Фридрих II. Он перевоплотит время и изменит его законы.

– А что же вы? – спросил я. – Где будет ваше место в это перевоплощенное время?

По губам его скользнула блаженная улыбка.

– Я буду для него тем, – сказал он, – чем был для Спасителя Петр. Маленький, ничтожный рыбарь, но всегда находящийся подле Него.

Он встал и начал прислушиваться к чему-то.

– Вы слышите колокольный звон? – спросил он. – Слышите?! Это крестьяне выстраиваются у церкви в процессию. Сейчас они придут, распевая старинные песни о Пречистой Деве Марии, как в незабвенные времена моего деда.

Я и впрямь услышал звон колоколов. «Церковь пуста! – гудели они. – Церковь пуста!»

Каждый удар колокола молотом ударял мне в сердце. В душе моей проснулся страх, и страх этот рос с каждым новым ударом. Постепенно он возрос до таких размеров, что я больше не мог переносить его, и мне показалось, что сердце мое вот-вот разорвется.

Холодный порыв ветра пронесся по комнате. Барон поглядел поверх моей головы на дверь.

– Как, это вы?! – произнес он изумленно, – Что вам от меня угодно? Я не ожидал вас в этот час.

Я обернулся. В дверях стоял школьный учитель.

– Вы еще здесь, господин барон? – пробормотал он, едва переводя дыхание. – Я бежал сюда со всей возможной для меня скоростью. Почему вы еще не скрылись? Разве вы не знаете, что там творится?

– Знаю! – торжественно ответствовал барон фон Малхин. – Это звонят колокола, возвещающие приближение огромной процессии крестьян, распевающих гимны Пречистой Деве Марии.

– Деве Марии? – воскликнул школьный учитель. – Колокола? Господи, вы совсем с ума сошли! Да, колокола и впрямь звонят, но они бьют воровской набат. Да, крестьяне и впрямь поют, но только не гимны Деве Марии, а «Интернационал». Они хотят спалить ваш дом, господин барон!

Барон посмотрел на него недоумевающим взглядом и не произнес ни слова.

– Чего вы еще дожидаетесь? – закричал школьный учитель. – Идут ваши арендаторы, господин барон! Ваши крестьяне, вооруженные молотильными цепами и косами. Мы с вами никогда не были друзьями, но сейчас дело идет о спасении вашей жизни. Да перестаньте вы стоять как столб! Выводите из гаража автомобиль и бегите!

– Слишком поздно! – услыхали мы голос пастора. – Они оцепили весь дом. Они не выпустят его.

Опираясь на руку Федерико, пастор медленно спускался по винтовой лестнице с верхнего этажа. Сутана клочьями свисала с его тела, а большой белый в синюю клетку носовой платок, который он прижимал к своей щеке, был запачкан кровью. Из парка и с улицы доносились дикие возгласы и крики. Школьный учитель запер дверь и вынул ключ.

– Они напали на меня и стали избивать, – рассказывал пастор. – Среди них были и женщины. Они приволокли меня в амбар и заперли на замок. Но потом, как видно, они потеряли ко мне интерес, и я потихоньку выбрался.

«Где Бибиш?» – молнией пронеслось в моем мозгу. Во имя всего святого, я должен бежать к ней! Она там, на улице, лицом к лицу с этими взбунтовавшимися и разъяренными мужиками!

– Выпустите меня, я должен бежать к ней на помощь! – закричал я школьному учителю, но тот не обратил на меня никакого внимания.

– Эх, если бы я только мог спустить собак! – сказал барон.

Он вытащил из кармана револьвер и положил его перед собой на стол. Федерико молча стал подле него, и я увидел в его руках исполинский сарацинский меч. Должно быть, он сорвал это совершенно бесполезное оружие со стены кабинета барона.

– Заклинаю вас, господин барон, только не стреляйте! – воскликнул пастор. – Выслушайте этих людей! Попробуйте вступить с ними в переговоры, выиграть время… Жандармы уже выехали сюда.

Я схватил школьного учителя за руку.